Глава XII. ЭВОЛЮЦИЯ И РЕВОЛЮЦИЯ В ОБЩЕСТВЕННОМ РАЗВИТИИ

Диалектическая обработка истории человеческой мысли, науки и техники неизбежно предполагает анализ таких важнейших типов общественного развития, как эволюция и революция. Необратимые качественные изменения, происходящие в мире, необходимость общей оценки опыта истории прошлого и настоящего, прогнозирования судеб революционного развития в условиях современной эпохи делают подобного рода анализ чрезвычайно важным для марксистской общественной науки. Под эволюцией понимаются медленные, постепенные, количественные изменения, происходящие в обществе. Что касается революции, то она представляет собой качественное изменение, коренной переворот в общественной жизни, обеспечивающий ее поступательное и прогрессивное развитие.

Эволюция и революция - это взаимосвязанные и взаимообусловленные стороны общественного развития. Эволюция выступает как предпосылка революции, создающая необходимые условия для ее осуществления. В свою очередь революция является не только результатом, продолжением эволюции, но и качественным переходом (скачком) к новому состоянию общества. Эволюция и революция не существуют в "чистом" виде, они происходят в определенной внутренней и внешней общественно-исторической среде. В зависимости от влияния общественно-исторической среды в марксизме выделяется постепенная эволюция, которая характеризуется длительным процессом созревания, и ускоренная эволюция, связанная с использованием положительных приобретений. Имея в виду исторические судьбы общины в России, К. Маркс писал: "Если в общей собственности на землю она (община. - Авт.) имеет основу коллективного присвоения, то ее историческая среда - одновременно с ней существующее капиталистическое производство - предоставляет ей уже готовые материальные условия совместного труда в широком масштабе. Следовательно, она может использовать положительные приобретения капиталистического строя, не проходя сквозь его кавдинские ущелья" .

Взаимосвязь эволюции и революции отражается в общественном сознании и познается с помощью законов материалистической диалектики: перехода количества в качество, единства и борьбы противоположностей, отрицания отрицания. При этом определенные общественно-исторические целостности и различные уровни социальной реальности, возникающие в процессе общественного развития, не связаны жестко с каким-либо одним законом диалектики. Попытки объяснять конкретно-исторические этапы общественного процесса действием какого-либо определенного закона, как правило, обусловливают формальное истолкование диалектики общественного развития. Оценка конкретных общественных процессов и явлений с позиций законов диалектики должна исходить из самой общественной реальности, общих тенденций ее развития. Как отмечал Ф. Энгельс, "материалистический метод превращается в свою противоположность, когда им пользуются не как руководящей нитью при историческом исследовании, а как готовым шаблоном, по которому кроят и перекраивают исторические факты" .

Взаимосвязь и взаимообусловленность эволюции и революции как основных типов общественного развития не только не исключают, но, наоборот, предполагают выявление конкретной роли каждого из них. Придавая важное значение эволюции, которая в определенные периоды общественного развития, например в условиях первобытнообщинного строя, выступает на первый план, следует вместе с тем подчеркнуть, что не она, а революция, как правило (особенно в условиях классово антагонистического общества), играет ведущую роль в общественном развитии. Революция необычайно ускоряет темпы общественного развития и значительно обогащает его. Далее, она повышает активность масс и расширяет социальную базу общественного развития. Кроме того, революция служит основной формой выявления и разрешения назревших противоречий. Как отмечал В. И. Ленин, "в истории революций всплывают наружу десятилетиями и веками зреющие противоречия" . И наконец, она преодолевает преходящие моменты в эволюции и выводит последнюю на новый виток общественного развития. Таким образом, революция выступает в качестве определяющей стороны во взаимосвязи и взаимообусловленности эволюции и революции.

На различных этапах общественно-исторического развития взаимосвязь и взаимообусловленность эволюции и революции характеризуются своими особенностями. Последние зависят от состояния общественных отношений, свойственных определенной исторической эпохе и соответствующих данному уровню материального производства . Во всемирно-историческом масштабе отчетливо выделяются следующие этапы, в рамках которых проявляются характерные черты взаимосвязи и взаимообусловленности эволюции и революции: 1) первобытнообщинный строй, 2) классово антагонистические общества и 3) коммунистический общественный строй. Конкретно-исторический анализ взаимосвязи эволюции и революции ориентирует на исследование не только общих тенденций общественного развития, но и тех его звеньев, в которых проявляются как общие, так и конкретно-исгорические тенденции общественного развития. В качестве таких звеньев выступают общественно-экономические формации, смена которых характеризует общественное развитие как естественноисторический процесс .

Уже переход от первобытного стада к первобытнообщинному строю в принципе был революционным, ибо означал качественный скачок в развитии форм движения материи (от биологической к социальной). Но первобытное общество характеризовалось медленным, постепенным эволюционным развитием. Общественная структура этого строя была однородной, опыт общественной жизни только накапливался, закономерности общественного развития лишь складывались. Чрезвычайно низкий уровень развития производительных сил, необходимость постоянного противоборства со стихийными силами природы требовали объединения сил для борьбы с трудностями. Так возник первобытный коллективизм.

Хотя общих дел в условиях первобытнообщинного строя, как писал Ф. Энгельс, было гораздо больше, чем в условиях классово антагонистического общества, тем не менее там не было и зачатков того огромного аппарата управления, который сложился впоследствии. "Все вопросы, - отмечал он, - решают сами заинтересованные лица, и в большинстве случаев вековой обычай уже все урегулировал" . Община "гасила" все отклонения от нормы и пресекала всякие проявления индивидуальности.

Развитие производительных сил, появление прибавочного продукта, возникновение и углубление общественного разделения труда, утверждение частной собственности и, следовательно, социального неравенства привели к тому, что человеческое общение постепенно утрачивало свою "прозрачность", обрастало специфическими социальными интересами и соответственно новыми механизмами их реализации. Единство усложнившегося общества достигалось теперь в сфере взаимодействия не отдельных индивидов, а социальных общностей - слоев, групп и классов.

Выделилась особая область общественных отношений - социально-классовые отношения, которые начали играть все возрастающую роль в воспроизводстве и развитии общественной жизни. В результате складывалась такая структура общественных отношений, в которой борьба социальных общностей становилась движущей силой общественного развития. Одновременно с ней возникла необходимость в политической деятельности, которая выступила генерализирующим фактором - социальность обрела свою политическую оболочку прежде всего в форме государства. Именно с этого времени и на протяжении всей истории развитых классовых обществ политизация общественных отношений является непременной закономерностью общественной жизни.

Переход от первобытнообщинного строя к классово антагонистическим обществам по сути своей тоже революционен. Он положил начало новому, качественно отличному от предшествующего общественного развития этапу движения человечества. Далее, он означал исторически прогрессивный шаг в развитии производительных сил, расширении социального пространства деятельности человека при одновременном ускорении темпов общественного развития. И наконец, он представлял собой такой этап в развитии общества, на котором антагонистические противоречия стали основной движущей силой.

Материалистическая диалектика

в пяти томах

Том 4. Диалектика общественного развития

Под общей редакцией Ф. В. Константинова, В. Г. Марахова

Ответственный редактор тома В. Г. Марахов

Введение

В данном томе исследуется и объективная диалектика и субъективная, т. е. диалектика социального развития и его познания в их единстве, взаимообусловленности и взаимодействии. В значительной мере это обусловлено спецификой самого предмета исследования - развития общества, диалектику которого невозможно представить вне взаимодействия объективного и субъективного, естественноисторической необходимости и целей человека, столкновения объективной детерминации и борьбы человека за свои цели, интересы, свободу как познанную необходимость и т д. Том включает четыре части. В первой части авторы подчеркивают материалистический характер исследуемой диалектики. Идея материализма - основная идея, которой авторы впоследствии руководствуются, исследуя проблемы диалектики развития общества

Одна из особенностей общества, как известно, состоит в том, что оно как материальное явление, как высшая форма движения материи имеет и духовную сторону. Поэтому при рассмотрении диалектики развития общества неизбежно возникает вопрос о месте и роли духовного фактора в исторической эволюции общества, о субординации и взаимозависимости материальной и духовной сторон его жизни.

Трудность установления взаимосвязи материального и духовного в общественной жизни оказалась тем препятствием, которое долго оставалось непреодолимым и тормозило распространение материализма на понимание общественной жизни, на становление материалистической диалектики как целостной и общей теории развития Преодоление указанной трудности стало возможным в результате материалистического решения К Марксом и Ф. Энгельсом основного вопроса философии.

Марксистский анализ развития общества состоит в том, что взаимодействие противоположных сторон общества рассматривается с точки зрения того, что первично, а что вторично, что определяет, а что определяется.

Уже Гегель высказал идею о том, что просто указать на взаимодействие - это не значит объяснить явление. В. И. Ленин, отмечая данную мысль Гегеля, подчеркивал, что «только „взаимодействие“ = пустота». Действительно, взаимодействие признается и сторонниками идеалистических концепций.

Материалистическая диалектика связана с установлением определяющей роли материальных процессов, и прежде всего материального производства, в жизни общества. В. И. Ленин, характеризуя материалистическое понимание истории, открытое К. Марксом, писал: «Люди сами творят свою историю, но чем определяются мотивы людей и именно масс людей, чем вызываются столкновения противоречивых идей и стремлений, какова совокупность всех этих столкновений всей массы человеческих обществ, каковы объективные условия производства материальной жизни, создающие базу всей исторической деятельности людей, каков закон развития этих условий, - на все это обратил внимание Маркс и указал путь к научному изучению истории, как единого, закономерного во всей своей громадной разносторонности и противоречивости, процесса».

Научную основу проблемы общественного развития получили с выявлением глубинных материальных корней общественного процесса. Так, теория классовой борьбы стала научной теорией после того, как К. Маркс связал существование классов и классовую борьбу с определенными фазами развития материального производства. В письме И. Вейдемейеру он отмечал, что заслуга открытия классов и классовой борьбы принадлежит не ему. «Буржуазные историки задолго до меня, - писал К. Маркс, - изложили историческое развигие… борьбы классов, а буржуазные экономисты - экономическую анатомию классов». Но буржуазные теоретики стояли на позициях идеалистической, субъективистской социологии и в лучшем случае связывали существование классов лишь с распределительными отношениями, не понимая решающей роли отношений собственности и в конечном счете производительных сил общества.

К. Маркс вскрыл коренные причины существования, развития и уничтожения самих классов. «То, что я сделал нового, - писал К. Маркс, - состояло в доказательстве следующего: 1) что существование классов связано лишь с определенными историческими фазами развития производства, 2) что классовая борьба необходимо ведет к диктатуре пролетариата, 3) что эта диктатура сама составляет лишь переход к уничтожению всяких классов и к обществу без классов» . Таким образом, человеческая история предстала не как результат случайного стечения

обстоятельств в ходе борьбы классов, отдельных людей за свои ближайшие или отдаленные интересы, а как закономерный продукт общественного развития. Марксистская Теория классов и классовой борьбы в отличие от буржуазной, субъективистской теории явилась подлинно научной теорией.

Подобным образом материалистическое решение основного вопроса философии позволяет подходить к анализу других проблем диалектики общественного развития. Так, проблему практики - эту важнейшую проблему марксистско-ленинской теории - нельзя понять за пределами материалистического решения основного вопроса философии. Из практики, как известно, исходит прагматизм, трактующий ее субъективистски, как критерий полезности тех или иных идей для достижения целей определенных субъектов, независимо от того, правильно отражают действительность эти идеи или нет. Так что признание значения практики может и не выводить за пределы идеалистического взгляда на мир. Дело в том, что сама практика «получает рациональное объяснение лишь в связи и на основе материалистического ответа на вопрос о соотношении общественного бытия и общественного сознания, поскольку этот ответ позволяет раскрыть материальные условия, детерминирующие саму человеческую деятельность». Иными словами, последовательное материалистическое понимание практики как революционно-преобразующей деятельности (в отличие, например, от толкования практики Фейербахом как созерцания) стало возможным лишь в рамках исторического материализма, на основе материалистического решения основного вопроса философии применительно к общественному развитию. Таким образом, материалистическое решение основного вопроса философии явилось тем фундаментом, на котором покоится научная теория общественного развития.

В настоящее время диалектика рассматривается как теория развития, которая основывается на противоречивом характере отношений всех форм бытия.

Понятие и принципы диалектики

Принципами называют основополагающие идеи, определяющие практическую или духовную активность человека, например в построении какой-либо системы знаний (теории). Для диалектики такими основополагающими идеями выступают:

• принцип всеобщей связи;
• принцип развития всех .

Говоря о принципе всеобщей связи , подразумевают, что любой объект нашего мира прямо или через другие объекты связан со всеми объектами. Например, каждый связан с планетой Земля. Наша планета связана с Солнцем. Солнечная система связана физическими зависимостями с другими системами нашей Галактики, та, в свою очередь, с другими галактиками. Если мы графически изобразим эту ситуацию в виде точек (объектов), соединенных друге другом линиями (связями), то увидим, что каждый человек состоит в связи со всеми космическими объектами, т. е. со всей Вселенной. Другое дело, что эти зависимости могут быть практически незаметными. Подобным образом можно проследить цепочки связей всех объектов на Земле.

Особое значение имеет понятие «закон ». Многие люди, тем более осваивающие юридическую специальность, применяют данное понятие слишком узко, забывая, что кроме юридических существуют другие законы. Понятием «закон» обозначают особый род связей. Это существенная, устойчивая, необходимая связь между объектами.

Связи между различными вещами и явлениями в природе имеют объективный характер. Независимо от того, знает или нет о них человек, понимает или не понимает суть событий, эти связи реализуются при наличии соответствующих условий. Такие устойчивые и необходимые естественные связи называют законами природы .

Диалектические отношения в духовной сфере

Духовная сфера общества по своей сути сходна с экономической сферой, только продуктами здесь являются не вещи, а идеи и образы. Она включает отношения, возникающие между людьми в процессе производства, освоения (потребления) и передачи (распределения и обмена) духовных ценностей. По аналогии с отраслями производства материальных благ в духовном производстве можно выделить , .

Еше в дописьменный период люди накапливали знания в области морали, религии, искусства и передавали их следующим поколениям. Эти знания формировались стихийно. Так же как владение материальными благами, владение духовными ценностями имело коллективный характер.

С развитием письменности, а позже с множественными процессами разделения общественного труда, усложнением социальной структуры, развитием государств некоторые специальные знания становятся товаром. Они приобретаются в процессе обучения за определенную плату, т. е. и здесь возникают своего рода отношения обмена. Появление философских школ, возглавляемых духовными авторитетами, борьба идейных течений свидетельствуют о явной частнособственнической претензии на определенные знания.

Античность характеризовалась множественностью учений о природе, об общественном устройстве, множественностью божеств. Средние века в Западной Европе — это господство единобожия, борьба христианства со всевозможными ересями. Такое единомыслие требовало однообразия в морали, праве, философии, искусстве, знаниях о природе. Эпоха Возрождения и Новое время представляют собой возврат к множественности в области духовного производства.

В настоящее время приходится говорить о двух противоположных тенденциях в развитии отношений в духовной сфере общества. С одной стороны, потребности гуманизации и демократизации общественных отношений диктуют необходимость терпимости к идейному плюрализму (множественности). С другой стороны, процессы глобализации во всех сферах общества ведут к пропаганде однообразных духовных ценностей.

Подводя итоги рассуждений об общественном развитии, можно заметить, что общество развивается под воздействием объективных и субъективных факторов. Объективные факторы действуют независимо от сознания людей. Это законы природы и естественные зависимости между социальными субъектами. Они реализуются в том числе в соответствии с законами диалектики, что было показано выше. Субъективные факторы - это осознанная активность и волевые усилия людей: творчество выдающихся личностей, наличие или отсутствие организаторских способностей и инициативы у лидеров общества, социальные институты, использование технических объектов и т. д.

История человечества показывает, что активность является способом существования общества. Только активное противостояние стихиям природы, стремление к преобразованию окружающей среды позволили разрозненным группам превратиться в общество. Дальнейшее развитие общества также зависит от упорной духовной и практической активности людей.

Возможность выбора тех или иных решений создает условие для альтернативности общественного развития, наличия вариантов эволюции, которые исключают друг друга. История человечества — это цепь уникальных событий, поскольку нет ни одного народа, государства с одинаковой исторической судьбой. Ступени человеческой истории характеризуются многообразием путей и форм общественного развития.

Как известно, диалектический подход, изначально предполагает рассмотрение объекта познания в процессе его развития и в совокупности всех связующих элементов этого развития. И далее - через законоположения диалектического развития.

Социальное познание не исключение. Однако социальная диалектика имеет и свою специфику, исходящую из сущностных особенностей социального познания.

Главная из этих особенностей - возможность регуляции общественных процессов на основе использования социального знания об обществе. Именно поэтому подобная возможность и становится социальной реальностью – «второй природой» или социокультурной действительностью человека после «первой природы» как естественно – генетического окружения.

Принцип социального развития . Использование данного принципа позволяет рассматривать общественные процессы не только в их изменении, взаимодействии и преобразовании, но и как наиболее совершенное движение из всех существующих видов. Саморегуляция и самоорганизация социального движения придаёт ему наибольший энергетизм, социальная энергия не только растрачивается на процессы развития, но и накапливается, активно аккумулируется, может произвольно направляться на наиболее перспективные линии развития, человечества, подчиняясь общественному сознанию людей и их социальной воле. То есть, процессы социального развития в значительной мере носят синергетический характер.

Принцип универсальности социальных связей. Для процессов общественного развития это означает, что социальное знание о них необходимо брать во всём культурно–историческом континууме, в социоисторическом пространстве и времени. То есть само социальное познание должно носить всесторонний, комплексный и многовариантный характер. Данный принцип исходит из того основоположения, что богатство измеряется не столько его материально–вещественными накоплениями, сколько богатством социальных связей. А если они представлены в социодуховном плане – спектр этих связей и взаимосвязей, взаимоотношений и взаимодействий становится поистине безграничным.

Принцип социального противоречия. Применение этого принципа позволяет раскрыть социальный источник общественного развития, познать откуда общество черпает энергетические потенциалы для своего прогресса. В отличие от противоречий природного развития, социальное противоречие может разрешаться управляемым, а не стихийным путем. Более того, - социальное противоречие можно сознательно переносить на более высокие уровни общественного бытия людей. Например, в культурно–цивилизационный план социального развития. Тогда «столкновение» различных общественных культур и цивилизаций, их внешние коллизии и конфликты разрешаются путем взаимообогащения, социально-культурного прогресса, существенного продвижения на пути утверждения общечеловеческих ценностей.

Принцип переменности социального качества, многокачественности социальных трансформаций с утверждением новых качественных состояний общественного бытия. Наиболее ярко этот принцип демонстрирует свою функциональность применительно к культурогенным системам с различным этноструктурным содержанием. Даже «маленькие» народы, но с высокой общественной культурой вносят неоценимый вклад в общечеловеческое развитие. Там, где «большие» народы в форме имперских социобразований мало что могут предложить в культурно – цивилизационном и социодуховном планах.

Принцип социального отрицания и «двойного» социального отрицания. В позитивном плане - это совмещение в развитии поступательности и цикличности, (спиралевидность), развитие с «обратной связью», возвратно–поступательное социальное движение. Диалектическое социальное отрицание отличается от «голого» отрицания преемственностью в процессах развития, что характеризуется как социальное «снятие». Это означает «снятие» прежних качеств на новых ступенях развития, когда прежняя социальная система выработала все свои энергопотенциалы для прогрессивного социального движения. Однако на последующих этапах развития все позитивные социально-качественные накопления сознательно используются для общественной жизнедеятельности более высокого уровня. Тем самым обеспечивается социально культурная направленность в процессах развития, аккумуляция культурных ценностей, духовных смыслов и значений общественного бытия людей.

В социальном познании обычно также выделяется группа общенаучных социальных законо в более узкой сферы применения по сравнению с законами социальной диалектики. Это динамические и статистически е законы. Они отвечают строгим научным критериям доказательности и технологической применяемости. Исходным для них являются критерии взаимообусловленности и взаимоопределимости.

Динамические законы соответствуют критерию однозначной определимости, то есть это законы однозначной детерминации по схеме жестких функциональных соответствий, прямолинейных или переменных. Для общественной жизнедеятельности, как правило, более характерны сложные переменные зависимости, носящие неоднозначный характер. Это хорошо известные производственные функции, закон предельной производительности труда и себестоимости продуктов, гиперболические функции «товарного распределения и потребления», «факторные законы», позволяющие определить показатели детерминации (удельного веса) того или иного социального явления в совокупности других явлений или в комплексах решаемых социальных задач.

Статистические законы для общественной жизни более характерны. Они позволяют описать социальное явление и процессы, носящие многозначный характер. Это законы многозначной детерминации, которые выявляют тенденции в общественном развитии с многополярной направленностью, многовекторного действия, когда социальные процессы по каждому вектору, бинеру, альтернативе имеют переменно–функциональное проявление. Наиболее характерными в этом плане являются общесоциологические законы «среднего уровня». Это законы, связаны с социологией политики, науки, образования семьи, воспитания, этнорегионального структурирования, демографии, а в целом, - это законы развития общественной культуры. К ним можно отнести социально-статические законы прикладного уровня. Это конкретно-социологические законы , позволяющие свести к минимуму социальную дисперсию и стохастичность в общественных явлениях, обнаружить таксономическую определённость в социальных процессах. То есть описать их в образах и понятиях, обнаружить латентные (скрытые) закономерности, которые еще только зарождаются и проявляют себя как «слабо реагирующие факторы» общественного бытия.

Третья группа законов социодиалектического действия - законы социальной системы . Это законы социосистемных взаимодействий, проявляющие себя не локально или фрагментарно, а в системном плане. Социальные системы принадлежат к высшему типу систем, относятся к разряду «развивающихся систем» (после механических и органических). И в своем последующем развитии могут достигать духовно–ценностного уровня социокультурных и культурогенных систем, имеющие ярко выраженный духовно-творческий, креативно-познавательный инновационный характер. Законы социально-системного действия могут быть представлены в таком их иерархически-субординационном виде.

А. Законы социального структурирования. В позитивном плане законы этого действия фиксируют моменты устойчивости социальной системы, обуславливая появление общественных новообразований в качестве «поддерживающих структур». Негативный план связан с разрушением устаревающих структур, прежних структурооброзованый. И, если этот процесс не синхронизирован с появлением новых структур, приходящих на смену старым, то последствия могут быть крайне социально–деструктивными. Яркий пример тому Украина, да и другие страны СНГ. Разрушение в них прежних политических и социально- экономических стуктурообразований в 4 раза понизило уровень жизни населения. В то время как управление этим процессом в Китае в 2 раза подняло уровень жизни. Ясно, что цена подобного социального реформирования оказывается явно неприемлемой. На Западе же действие закона социального структурирования (как закона социальной стратификации) позволило ему подняться на новый уровень индустриального и постиндустриального развития. Фундамент ему составили новые социально-информационные структуры, развившиеся в рамках интеллектронных и коммуникационных систем.

Модификатами закона социального структурирования могут быть такие формы его проявления и действия:

Закон социальной стратификации, т. е. образование многочисленных социальных слоёв и групп, небольших группообразований.

Закон социальной диффузии , позволяющий определить характер структурирования - это либо:

центростремительные процессы, укрепляющие социальные структуры, или это

центробежные процессы, ведущие к общественному распаду и социальной деструкции.

Закон этногруппирования , ведущий к образованию этнотерриториальных структур, состоящих из лиц преимущественно одной национальности или этнопринадлежности;

Закон социально–корпоративного структурирования : его действие приводит к образованию индустриальных корпораций как «государств в государстве»; это большие индустриальные образования («большие корпорации») преимущественно производственно–экономического и социокультурного профиля, могущие выходить в своей хозяйственной деятельности за пределы государства, где они возникли, и превращаться тем самым в транснациональны корпорации (ТНК).

Б. Законы социального функционирования. Они фиксируют моменты изменчивости социальной системы, предавая ей эластичность и гибкость, то есть описывают процессы изменения. Законы функциональных изменений противодействуют застойным процессам, консерватизму, социальной косности. Это в позитивном плане. С другой стороны, могут появляться асоциальные образования, функционирование которых имеет антиобщественную направленность: криминальные элементы, экстремистские организации, включая организации фашистского толка по схеме «нашего дела», молодежные соперничающие группировки (панки, рокеры, брейкеры, «фанаты», «хайлафисты», «тинэйджеры»), модные религиозационные секты (по типу «народного храма» и «белого братства»), социальные движения «новых левых» или «новых правых», неогуманистов и антигуманистов, модернистов и постмодернистов с эсхаталогическим уклоном конечной всеобщей гибели.

К данному типу законов социального функционирования можно отнести различные его модификаты.

Закон социальной когерентности (социального смещения). Он устанавливает постоянство фазового соотношения процессов, идущих из одного социального источника и приводит эти процессы к интерференции (взаимоналожению).

Это, например, фазы социально-экономического и технологического развития Западной Европы, США и Восточной Европы. Все народы этих стран имеют единый социально-исторический источник развития – Древняя Греция и Древний Рим, а затем – центрально–европейская социальная плацента. Фазы развития этих народов повторяются с определённой периодичностью в самых различных контекстах. В результате взаимной общественной интерференции образовались две великие культуры – северо–американская и западно–европейская. Последняя на наших глазах активно трансформировалась в общеевропейскую культуру или просто – европейскую культуру , в состав которой органично входит Украина и тяготеет европейская часть России.

Закон социальной коррелятивности. Определяет коррелятивные закономерности, сопряженные и близкие взаимосвязи, социальные взаимодействия, имеющие как один, так и различные источники с разными фазовыми соотношениями и степенью развитости.

Так, корреляционная сопряженность культур и цивилизаций такова, что трудно определить их взаимообусловленность со стороны первичности и требуется специальный корреляционный анализ.

То же самое относится, например, к государству и праву: в какой степени имеет смысл понятие «правовое государство», то есть корреляция политической власти (насилие и принуждение) и права (добровольное подчинение и согласие).

Закон социальной таксономии определяет функционирование новых социальных образов и понятий, которые не определились как социальные феномены и, следовательно, как реально функционирующие процессы. То есть требуют своего социального «распознания» и последующего общественного «признания» в качестве новых социальных фактов. Что представляет собой, например украинская национальная модель общественной демократии? Что это демократия не «французская», не «польская», не «шведская» или «испанская» – это сейчас совершенно ясно. Неясно только, в чем демократическая специфика украинского общества? Вот здесь и требуется таксономический анализ «распознавания» демократического образа Украины, и выявление особенностей действия закона социальной таксономии на национальной почве.

Закон социальной организации. Определяет социо-организационные функции общества как социальной системы: это интегративная коммуникация с целью достижения взаимного понимания, ценностно-ориентационное единство в обществе и другие механизмы социальной организации.

В. Законы социального роста. Это законы, фиксирующие структурно-функциональные качества, то есть рассматривающие структурно-поддерживающие и функционально-изменяющие процессы в их синтезе как «изменяюще-поддерживающие» процессы.

Моменты социального роста могут быть зафиксированы по степени совершенства социальных образований, организаций и структур. Это критерии внешне-внутренней определенности, формальной–неформальной организации, наличия–отсутствия социодуховных элементов, культурогенного качества в социальных образованиях на тех или иных стадиях их роста, совместные интересы и близость ценностных установок.

Уровни социального роста можно представить следующим образом на примере социальных образований.

Диффузные общности . Это неорганизованные группы с высоким уровнем социальной дисперсии, то есть с быстро «рассыпающимися» структурами: толпа, футбольные болельщики, цирковая публика, временные досуговые компании, игровые команды и так далее.

Социальные группы и образования в их собственном значении. Наиболее характерные виды подобных группообразований объединяются по интересам: студийные группы, временные творческие группы, временные управленческие структуры, любительские объединения (садоводов, охотников, рыболовов, любителей туризма, альпинизма и другие), жилищные кооперативы, экологические группы (охраны природы и животного мира), постоянные дружеские компании и так далее. Если эти социальные группы формируются из распавшихся классовых образований (торговцы, рабочие, крестьяне, капиталисты, интеллигенция), - то перед нами страты как «классовые остатки».

Общественные ассоциации. Это «большие группы» с самой различной направленностью интересов и действия: ассоциации научные, производственно-экономические, творческие (на постоянной основе), всевозможные лиги (шахматные, хоккейные, футбольные), ассоциации в форме политических «содружеств» – Великобритания как «содружество наций», СНГ как «содружество суверенных государств» на постпространстве бывшего СССР, США как «содружество независимых штатов», ФРГ и Российская федерация как «федеративные содружества», Швейцария – «конфедеративное содружество» и так далее.

Ассоциации уже имеют определённую внутреннюю и внешнюю организацию на формальной или неформальной основе, и основа их сплочения – совпадающие интересы. Существуют социальные прогнозы, что при высоком уровне осознания общности этих интересов, придания им социокультурного и духовно–ценностного содержания, ассоциации в будущем разовьются в самоуправляемые общности.

Это также ассоциации–конвикции , жизнедеятельность которых развивается на основе близости и единства убеждений, жизненных укладов, общественной и хозяйственно-производственной самоорганизации. Предполагалось, что ими могут стать «коммунитарные ассоциации», сейчас прогнозируется, что более перспективными являются «социетальные ассоциации » с четким приоритетом социокультурных отношений.

Организации как группообразования с четко установленными принципами своего организационного построения, строгой функциональностью, ясно определёнными целями и задачами своей деятельности. Организации могут функционировать в более высоком социальном статусе – как корпорации . Их часто представляют как «большие организации» («большие корпорации»), которым присущ «корпоративный дух». Для него характерны единые корпоративные ценности, которые формируются, когда личные цели переносятся на цели корпорации, а затем непосредственно идентифицируются с ними.

Ещё более высокий социальный статус имеют организации– коллективы . Для коллективов характерен не только «корпоративный дух», но и неформальная структура и управление (саморегулирование), коллективное руководство, избрание (а не назначение) своих лидеров и органов управления. В дальнейшем, в ходе социокультурного прогресса могут возникнуть «корпоративные ассоциации » и «коллективные ассоциации » как прообразы новых социогенных и культурогенных общностей с встроенными мультипликаторами (ускорителями) общественного развития.

Г. Законы общесистемного действия («системные законы»). К ним относятся законы механического и органического системообразования, а также закон образования развивающихся систем, то есть общественных систем с переменным социальным качеством.

Действие последнего закона хорошо прослеживается как на исторических примерах, так и на фактах современной социальной жизнедеятельности. Это формирование гуманоморфных обществ с социоприродным качеством общественного бытия, например, экологическое общество , которое резко снижает «экологическую нагрузку» на природную среду. Видимо, имеет смысл говорить и о появлении в дальнейшем «социо–экологизи-рованного» общества, общества социальной экологии, в котором в полную меру начнут развиваться «человеческие качества», социальные и духовные сущностные силы человека. Развитие этих сил и человеческих качеств сформирует новые общественные системы социетального типа.

К ним можно отнести цивилизованные и постцивилизованые общества, способные использовать предшествующий исторический опыт цивилизационного развития на новой социо-культурной основе. Это социетальные общества , развивающиеся по наиболее эффективным социальным технологиям, которые меняют ретроспективную обращенность в прошлое на инновационную обращенность в будущее (социальная инверсия) в процессах социального развития. К постцивилизационным социальным системам относятся те или иные общественные культуры, культурогенные общества. Они обладают социодуховным механизмом развития, ценностной структурой и организацией, механизмом передачи одной системы ценностей другой по мере прихода новых поколений в общестественную жизнь. Социальная эволюция развивающихся социальных систем идет в таком направлении (в социополитическом аспекте):

имперские системы (механического типа);

республиканские общества (демократические республики) органического типа;

полиэлитарные общества (полиархические демократии) неоаристократического типа, управляемые «элитами компетентных»; противоположностью им являются олигархии , устанавливаемые на демократическом основании обычно путем захвата и принудительного удержания власти; общества элитного типа отличаются направленностью общественного прогресса, ведомого «просвещёнными элитами» (или асоциальными олигархами – к регрессу);

общественно–экономические формации, цивилизации и культуры как развивающиеся системы, впитавшие весь исторический опыт человечества и использующие социально–экономические, социально–организационные и социодуховные механизмы для своего развития.

Как видно, социальная диалектика вполне обеспечивает научное понимание процессов общественного развития. Социально-диалектическая теория познания позволяет на научном основании установить основные законы и тенденции общественного развития, обеспечить не только прогнозируемый, но и управляемый характер социального движения общества по пути материального и культурно–духовного прогресса.

Успешной попыткой такого рода является основательная работа профессора кафедры социальной философии и философии истории СПбГУ М. В. Попова «Социальная диалектика» (СПб.: Издательство Политехнического университета, 2014 г. 468 с.). Научный интерес данного исследования состоит в том, что он впервые в нашей социальной философии органично соединяет рассмотрение всеобщих (логических) категорий с их использованием в сфере социальных процессов. В нескольких специальных разделах он показывает, как действуют такие категории в историческом движении общества, как они используются в понимании исторических процессов. В свете такого рассмотрения становится понятной мысль о том, что прав был старик Гегель: категории буквально врываются в науку из реальных отношений. В наше время бурных перемен это особенно заметно и актуально. И действительно, такая абстрактнейшая категория как «изменение» кажется всем понятной из естественного языка. А К. Поппер даже доказывает, что это простое понятие абсолютизируют философы-«историцисты» от Гераклита и Аристотеля до Гегеля и Маркса. Но вот профессор М. В. Попов показывает глубинную логическую противоречивость этой категории и ее роль в социальных исследованиях, диалектику изменчивости и тождественности предметов и процессов, их текучести, развития и прогресса. И в результате выясняется сложная система взаимосвязей между, казалось бы, давно и прочно усвоенными экономическими и философскими категориями: «производство», «производительные силы», «производственные отношения», «способ производства», «базис и надстройка», «общественное бытие и общественное сознание», «классы» и т. д. Возникает стройная система общественных отношений. При сравнении предложенного исследования со старыми учебниками по философии можно увидеть существенное различие. Там категории брались изолированно, в лучшем случае показывалось взаимодействие трех-четырех категорий, а в данной работе все категории логично взаимосвязаны, вытекают одна из других и влияют друг на друга. Там они брались без рефлексии с всеобщими (логическими) философскими категориями, а здесь - в тесной связи с этими категориями. Достигается эта логическая взаимосвязанность за счет более тщательных и глубоких определений как известных философских категорий, так и традиционных понятий экономической теории, социологии, политики.

Подлинной новацией рассматриваемой работы является раздел «Становление формаций». И раньше исследовались и освещались вопросы конкретно-исторического становления и развития формаций. Но делалось это, как правило, в исторической форме. Поэтому мы знали историю становления разных формаций в различных странах, а из них составлялась общая картина. В данной работе проведен категориальный анализ понятия формации и показана логика перехода одной формации в другую как процесс качественного преобразования базиса и надстройки и их взаимодействия между собой. Конечно, анализ ведется, прежде всего, на историческом примере России XIX–XX вв.

Отправной мыслью автора является положение о том, что «общественное бытие определяет не только общественное сознание, но и определяющим образом влияет и на все остальные сферы общества – на политику, на формирование и деятельность государства, на идеологию». Противоречивость этого влияния обусловливает борьбу противоположных сил в обществе и муки становления формаций. Причем становление каждый раз происходит по-разному, в соответствии с национально-историческими особенностями обществ. Категории, в том числе и «становление», помогают не упускать из виду главную линию развития событий: сам переход одной формации в другую. Такой переход составляет, как правило, особый исторический период, более или менее длительный. Это периоды острой политической и идейной борьбы, завершающиеся снятием перехода: установлением нового общественного строя в результате революций. При этом новый строй не гарантирован от попятных движений, от контрреволюций и переходных периодов к ним. Так что общественная жизнь в переходные периоды постоянно находится в напряжении, в упорной борьбе противоположных сил. Интересны и размышления автора о противоречивости экономического базиса в СССР и следствиях этой противоречивости.

Как бы оглядываясь на проведенный анализ и осмысляя свой метод исследования, автор в конце работы заключает: «К сделанным выводам мы пришли потому, что брали экономический базис формации как способ производства, а не только как производственные отношения без производительных сил... Но в способе производства следует видеть и экономические причины для его прехождения, которое может реализоваться, если с прехождением не будет вестись необходимой борьбы» (с. 466).

Думается, что этот методологический подход даст в руки исследователей еще один важный инструмент для анализа сложнейших социальных процессов. Но язык и стиль книги сделает ее интересной и полезной и для аспирантов, и для студентов, и для всех, интересующихся важными общественными проблемами.