Пакту о ненападении СССР и Германии 23 августа исполнилось 79 лет. Почему в августе 1939 года СССР заключил договор с Германией, а не с Англией и Францией? Были ли Гитлер и Сталин союзниками и зачем они разделили Польшу? Связаны ли военные неудачи 1941 года с решениями, принятыми в 1939 году?

Об этом рассказал военный историк, кандидат исторических наук Алексей Исаев.

Пакт без союза

На ваш взгляд, приблизил ли пакт Молотова-Риббентропа начало Второй мировой войны? Не стал ли он ее катализатором?

Безусловно, не стал, потому что все военные планы Германии к тому времени были уже сверстаны и заключение советско-германского договора в августе 1939 года никак на них не повлияло. Гитлер рассчитывал, что пакт существенно изменит позицию Англии и Франции, но когда этого не произошло, он не стал отказываться от своих намерений.

То есть Германия в любом случае напала бы на Польшу в 1939 году, даже без пакта Молотова-Риббентропа?

Да, конечно. Вермахт был уже готов к вторжению, и даже была направлена специальная диверсионная группа для захвата Яблунковского перевала, открывающего дорогу на Краков. В конце августа 1939 года колеса немецкой военной машины крутились вне зависимости от результатов переговоров в Москве.

Можно ли сказать, что пакт Молотова-Риббентропа сделал сталинский СССР и гитлеровскую Германию союзниками, которые якобы вместе развязали Вторую мировую войну?

Нет, никакими союзниками СССР и Германия после августа 1939 года не стали. У них не было совместного планирования военных операций, и даже боевые действия на территории Польши обе стороны вели независимо друг от друга. Более того, СССР долго выжидал, прежде чем выйти на линию разграничения сфер интересов, определенную секретными протоколами к пакту Молотова-Риббентропа. Никакой взаимной координации военных действий, подобной сформировавшейся позднее англо-американской коалиции, Германия и Советский Союз в 1939 году не осуществляли.

А как же совместный парад в Бресте и поставки советских ресурсов в Германию вплоть до июня 1941 года?

Парад в Бресте не был парадом в прямом смысле этого слова, неким торжественным мероприятием. Прохождение немецких, а затем советских войск по улицам города служило для советского командования зримым подтверждением того, что немцы действительно покидают территорию, находящуюся в сфере интересов СССР.

Что касается поставок, то они шли в обе стороны. Советский Союз получал высокотехнологическое оборудование, а в ответ поставлял в Германию сырье. Впоследствии мы активно использовали немецкое оборудование для производства вооружений, с которым воевали против Германии. К тому же сами по себе поставки ни о чем не говорят. Вспомним об отношениях Германии и Швеции. Как известно, немцы были едва ли не главными потребителями шведской железной руды. Но значит ли это, что Швеция была союзником Германии? Конечно, нет. Швеция поставляла сырье Гитлеру из-за отсутствия других торговых партнеров и сложной ситуации с продовольствием. При этом в Германии имелись планы оккупации Швеции.

Раздел Польши

Если отношения СССР с Германией были не союзническими, то тогда как их можно назвать? Дружественными?

Нет, никакой дружбы не было. В наших отношениях с Германией с 1939-го по 1941 год сохранялись напряженность и взаимное недоверие.

Он так назывался лишь формально. Никакой настоящей дружбы между СССР и нацистской Германией, конечно, не было, да и не могло быть. Это было вынужденное ситуативное партнерство и настороженный нейтралитет.

Оговаривались ли специально в пакте Молотова-Риббентропа или в секретных протоколах к нему сроки выступления СССР против Польши, которое произошло 17 сентября 1939 года?

То есть согласно пакту Молотова-Риббентропа у СССР не было письменных обязательств нападать на Польшу вместе с Германией?

Конечно, никаких обязательств, тем более с обозначением конкретных дат, не существовало. Более того, СССР мог вообще не переходить советско-польскую границу ни 17 сентября, ни потом. Но поскольку имелось явное недоверие к немцам, в некоторых местах перешедшим линию разграничения интересов, то приняли такое решение. Однако давайте подумаем, как бы развивалась ситуация, если бы эти польские территории заняли германские войска? Тем более что на западном фронте тогда никаких активных боевых действий вообще не было — англичане и французы вели с немцами так называемую «странную войну».

В нынешней Польше занятие Красной Армией ее восточных территорий в сентябре 1939 года называют «ударом в спину». А как вы это оцениваете?

Если использовать эту терминологию, то к моменту вторжения советских танковых бригад никакой спины у Польши уже не было. К 17 сентября польская армия была уже полностью разгромлена вермахтом.

И правительство Польши к тому времени эвакуировалось из страны.

Да, но не это стало спусковым крючком для советского вторжения. Решение о польском походе Красной Армии было принято независимо от этого. Хотя эвакуация правительства Польши наглядно демонстрировала коллапс ее армии. Повторюсь, занятие Западной Украины и Западной Белоруссии Красной Армией в сентябре 1939 года предотвратило ее захват гитлеровскими войсками.

«Припятская проблема»

Как вы оцениваете присоединение Восточной Польши (она же Западная Белоруссия и Западная Украина) с военно-стратегической точки зрения? Помог ли раздел Польши между Германией и СССР отсрочить войну или лучше к ней подготовиться?

Тут не следует ограничиваться только Польшей. Немцы нам тогда позволили занять часть территории Финляндии к северо-западу от Ленинграда и поглотить прибалтийские государства. И это в корне изменило всю стратегическую ситуацию в регионе.

На территории бывшей Восточной Польши тоже произошли существенные изменения. До 1939 года головной болью советского военного планирования была так называемая «Припятская проблема» — труднопроходимая лесисто-болотистая местность на юге нынешней Белоруссии. Но затем эта область стала проблемой уже для германского командования, что в 1941 году негативно сказалось на взаимодействии между группами армий «Центр» и «Юг» и дальнейшей реализации плана «Барбаросса».

После окончания Второй мировой войны бывший генерал вермахта Альфред Филиппи написал об этом целую книгу, которая так и называется: «Припятская проблема. Очерк оперативного значения Припятской области для военной кампании 1941 года». Поэтому здесь наше стратегическое положение в 1939 году тоже улучшилось, и 300 километров от старой до новой границы давали СССР существенный выигрыш во времени и расстоянии.

Но ваши оппоненты на это могут возразить так: границу-то отодвинули на 300 километров, но в результате хорошо укрепленную «линию Сталина» на старой границе мы законсервировали, а «линию Молотова» на новой границе к июню 1941 года так и не обустроили.

Утверждение, что так называемая «линия Сталина» была хорошо укреплена, может вызвать лишь горькую усмешку. Она строилась в 1930-е годы во многом по устаревшим чертежам и лекалам, и в ней имелись большие бреши, особенно на территории Белоруссии. Поэтому цепляться за нее особого смысла не было. Но линия обороны на новой границе, как ни странно, сыграла важную роль в 1941 году, несмотря на то, что немцы ее преодолели.

Фото: Berliner Verlag / Archiv / Globallookpress.com

Например?

Благодаря ей 1-я танковая группа вермахта была вынуждена сбавить темпы наступления и существенно скорректировать свои планы. Немцам пришлось перераспределить свои силы и средства, что впоследствии помешало им при продвижении к Киеву.

Еще говорят, что на вновь присоединенных территориях (особенно на Западной Украине) Советский Союз получил враждебное местное население, в 1941 году радушно встретившее немцев.

На общем фоне тех событий, когда воевали миллионные армии, этот фактор не имел существенного значения. На исход военного противостояния он вообще не влиял.

Передышка перед блицкригом

То есть вы не считаете, что достижения сталинской дипломатии 1939 года обесценила военная катастрофа 1941 года? Ведь, скажем, находящийся недалеко от границы 1939 года Минск немцы взяли уже 28 июня 1941 года.

Это ложный вывод. Ошибки, совершенные советским руководством в 1941-м, вовсе не были следствием решений, принятых в 1939 году. То, что Сталин не решился на развертывание войск на западных границах в мае 1941 года, не означает того, что положение Красной Армии на границах 1941 года было хуже, чем на рубежах двухлетней давности. Если бы со стороны советского руководства была нормальная реакция на события, предшествующие 22 июня 1941 года, то никакой катастрофы бы не было.

Но этого не случилось, поэтому Минск немцы действительно взяли уже 28 июня. Однако следует помнить, что это сделали подвижные дивизии вермахта еще до выхода к городу основных пехотных сил группы армий «Центр». Именно пехота определяет окончательный контроль над территорией, а не действия механизированных соединений.

Советский Союз получил передышку на два года, чтобы подготовиться к войне. Значительно усилилась наша военная промышленность, а численность Красной Армии возросла с 1 миллиона 700 тысяч человек в августе 1939 года до 5,4 миллиона человек в июне 1941 года.

Да, но из них в 1941 году только в плен попало более трех миллионов.

И что? А если бы война началась в 1939 году, и в плен к немцам попал миллион, после чего войска вермахта спокойно вышли бы на линию Архангельск — Астрахань? Кому от этого стало бы легче?

Как вы считаете, почему переговоры СССР с Францией и Англией летом 1939 года завершились неудачей? Был ли реален союз между ними вместо пакта Молотова-Риббентропа?

Да, теоретически они могли бы договориться, но только в том случае, если бы западные союзники предложили СССР то, чего он так настойчиво от них добивался, — конкретный план действий на случай войны. Однако Англия и Франция рассматривали эти переговоры лишь как средство воздействия на Гитлера, чтобы сдерживать его амбиции, и Москве они мало что могли предложить. В свою очередь, Сталину в случае конфликта с Германией не хотелось спасать западных союзников, как это было во время Первой мировой войны, и принимать основной удар на себя. Эти противоречия во многом и привели к провалу переговоров. Вообще, главная проблема предвоенной Европы заключалась в том, что никто не был готов вместе бороться против Гитлера, отбросив свои сиюминутные интересы.

Вы писали, что для СССР советско-германский договор в военном отношении был тем же, чем стало для Англии Мюнхенское соглашение 1938 года: минимум годичной паузой на подготовку страны к войне. То есть пакт Молотова-Риббентропа — наш Мюнхен?

Да, это был наш Мюнхен. У Англии и Франции была точно такая же мотивировка: лучше подготовиться к войне. Разница между Мюнхеном и пактом Молотова-Риббентропа лишь в секретных протоколах о разграничении сфер влияния в Восточной Европе. То, что Мюнхенское соглашение якобы имело целью перенаправить гитлеровскую агрессию на Восток, — это выдумки советских пропагандистов. На самом деле Англии и Франции тоже требовалась хоть какая-то передышка для мобилизации своих ресурсов.

Заключая в 1939 году договор с Гитлером, Сталин никак не мог предвидеть, что будущая война пойдет по совсем иному сценарию, чем он предполагал. Он, например, совсем не ожидал, что в мае 1940 года случится катастрофа Дюнкерка и Франция, которая в Первую мировую почти четыре года успешно держала западный фронт, капитулирует перед Гитлером всего через полтора месяца после начала активной фазы боевых действий. Конечно, пакт Молотова-Риббентропа был циничной сделкой с дьяволом ради интересов нашей страны. Однако дальнейший ход событий показал, что эта сделка для нас все-таки была оправданной.

Источник - https://lenta.ru/articles/2017/08/23/packt/

С кем ещё Германия заключала пакты о ненападении

26.01.1934. Договор о ненападении между Германией и Польшей (пакт Пилсудского — Гитлера).

18.06.1935. Англо-германское морское соглашение (пакт Хора — Риббентропа, фактически снявший запрет на воссоздание Германией военно-морского флота, установленный после Первой мировой войны).

30.09.1938. Мюнхенское соглашение между Германией, Великобританией, Францией и Италией (о передаче Третьему рейху Судетской области Чехословакии). В тот же день отдельно подписана Англо-германская декларация о дружбе и ненападении.

06.12.1938. Франко-германская декларация (пакт Бонне — Риббентропа о мирных отношениях и отказе от территориальных споров).

15.03.1939. Дюссельдорфское соглашение (подписано между представителями британских и германских промышленных кругов о совместной экономической деятельности в Европе).

07.06.1939. Договоры о ненападении между Германией и Латвией, а также между Германией и Эстонией.

23.08.1939. Договор о ненападении между Германией и Советским Союзом (пакт Молотова — Риббентропа).

25 августа 1939 - го был заключен англо-польский военный альянс, гарантировавший британскую помощь полякам в случае нападения вермахта. Но, по сути, англичане ничего не сделали

Кому был нужен советско-германский договор о ненападении.

23 августа 1939 года Советский Союз и Германия подписали договор о ненападении.
Существует потрясающий по своей циничности миф, что советско-германский договор о ненападении стал кнопкой пуска для Второй мировой войны. Некоторые западные политики, выдергивая это историческое событие из контекста, пытаются свалить на Советский Союз всю вину за развязывание Второй мировой войны.
Были ли для Сталина на первом месте вопросы безопасности Советского Союза или его увлекали собственные геополитические проекты?
Сталин пошел на этот шаг, после понимания факта о неизбежности германско-польской войны, об очевидном поражении Польши германскими войсками, Весной 1939 года Германия поглотив Австрию, занимают Чехословакию. Страна была оставлена на произвол судьбы союзниками Францией и Великобританией. Вначале речь шла о том, что Германия будет защищать немецкое население Чехословакии. А потом была занята и вся страна. Гитлер вступил в Прагу. Ближайшей целью для фашистской Германии становится Польша. До этого момента тема договора о ненападении не была актуальной, так как общей границы у СССР и Германии не было. Но ситуация резко изменилась с нарастанием напряженности между Польшей и Германией. Фашистская угроза по отношению к СССР, была реальной, как никогда, и срочно требовалось если и не предотвратить ее полностью, то хотя бы отодвинуть начало войны на некоторое время, с целью чтобы подготовиться к ней. Красная Армия нуждалась в техническом переоснащении и перевооружении. Такую возможность давал советско-германский договор о ненападении.
Избежать войны Германии с Польшей было возможно, если была создана коалиция, при участии Польши, Франции, Англии и Советского Союза. На переговорах военных представителей этих стран в Москве, должно было состояться принятие договора, но переговоры были сорваны из-за несогласия Польши, обеспечить проход войск Красной Армии через свою территорию для боевых действий против нацистских войск, о чем говорилось в одном из пунктов договора.
Войска Германии оккупировали Польшу 1 сентября 1939 года и скоро оказались у границы, разделяющей зоны интересов Германии и Советского союза. Это было оговорено в специальном секретном приложении, о чем речь пойдет ниже. Некоторые ведущие политики запада упрекают Советский Союз в том, что он, чтобы обезопасить себя, принес Польшу в жертву. Но были на западе и те, кто поддержал советское руководство в принятии решения о вводе Красной Армии в Польшу. Например, Уинстон Черчилль. Он писал о необходимости СССР отодвинуть немецкие позиции как можно западнее.
Вполне ясно, что заключая договор с СССР, нацистская Германия преследовала свои тайные цели, которые были очень далеки от сотрудничества с Советским Союзом. В планах у Гитлера не стояла дружба с СССР. Его дальнейшие действия по отношению к Советскому Союзу определялись оперативно тактическими расчетами. Советско-германский договор о ненападении нужен был Германии для прикрытия своих истинных агрессивных планов. Договор нужен был для того, чтобы всю свою мощь обрушить на страны Европы, и, используя захваченные ресурсы, подготовиться к нападению на Советский Союз. Первостепенной задачей для Гитлера была расправа с большевизмом. И уже 22 июля 1940 года Генеральный штаб начал разработку плана боевых наступательных действий против Страны Советов. 31 июля было проведено совещание главного командного состава вермахта. На нем Гитлер заявил о скорой кончине России. С ней должно быть покончено весной 1941 года. В декабре 1940 года план был разработан и получил название «Барбаросса». Это была директива под номером 21, принятая верховным командованием германских войск. Гитлер собирался покончить с Советским Союзом быстро еще до окончания войны Германии с Англией. Отдавая приказ о нападении на Советский Союз, Гитлер в своей речи заявил, что август 1939 года, когда он послал Риббентропа на переговоры в Москву, стал для него тяжелым испытанием.
Геббельс в своем секретном дневнике писал, что Гитлер всегда презирал Москву, Россия для Гитлера была всегда чужда.
В начале мая 1939 года, Сталин убирает с поста комиссара иностранных дел Максима Литвинова, который был сторонником Франции и Великобритании. Гитлер воспринимает этот поступок Сталина, как благой шаг, он понимает, что политикой Советского Союза теперь не будет руководить еврей Максим Литвинов. Вместо него, на этот пост назначают человека совершенно других политических взглядов, Вячеслава Молотова. Молотов был верен Сталину, и являлся председателем народных комиссаров СССР. В советско-германских переговорах он становится надежным партнером Германии. Переговоры должны были произойти уже в ближайшем времени, так как Гитлер планировал напасть на Польшу уже в конце августа. Советское правительство во главе со Сталиным эту спешку прекрасно понимает и потому хочет заключить советско-германский договор на самых выгодных условиях.
23 августа 1939 года в СССР прилетает Иоахим фон Риббентроп. В тот же день в торжественной обстановке подписывается договор между двумя странами. Так как этот документ подписали министры иностранных дел стран, принимающих участие в договоре Риббентроп и Молотов – документ вошел в историю, как пакт Молотова – Риббентропа.
В этом договоре говорилось, что ни одна из сторон не может совершать агрессивные действия против другой стороны. Если какая-нибудь третья держава совершала подобные агрессивные действия, договаривающаяся сторона не могла поддерживать эту третью державу, ни в какой степени. Кроме того, нельзя было входить в коалицию или в группировку, направленную против страны, принимающей участие в договоре. Документ подлежал ратификации парламентом обеих стран и заключался на десятилетний срок.
Договор не содержал в себе никаких агрессивных пунктов, но помимо открытой части, в этом договоре была и закрытая часть. Секретный дополнительный протокол был подписан в тот же день. Согласно ему тайно определялись границы влияния Германии и СССР. Это были, прежде всего, страны Прибалтики и Финляндия. Граница между интересами СССР и интересами Германии совпадала с северной границей Литвы. То есть, Латвия, Эстония и Финляндия попадали в зону интересов Советского Союза. Если в Польше произойдут политические и территориальные изменения, в таком случае в зону интересов Советского Союза попадал довольно большой кусок Польши, к востоку от Варшавы, который довольно точно территориально был обозначен в секретном протоколе. В третьем пункте этого документа был обозначен интерес Советского Союза к Бессарабии. Она тогда была частью Румынии. СССР и Германия обязались держать протокол в секрете. Этот документ также подписали Молотов и Риббентроп. Протокол действительно держался в секрете до капитуляции Германии. На Нюрнбергском процессе защита нацистских преступников пыталась предать документ огласке. В 1948 году американцы опубликовали копии протокола на русском и немецких языках. В СССР отрицали существование дополнительного секретного протокола вплоть до самой перестройки. В 1992 году Борис Ельцин распорядился извлечь из архива подлинник и опубликовать его.
Некоторые историки считают дополнительный секретный протокол фальшивкой, что на всеобщее обозрение были представлены лишь какие-то копии документов, непонятно откуда взявшихся, а самих документов никто и никогда не видел. Сам Молотов до конца жизни отрицал существование дополнительного секретного протокола. Но все-таки большинство историков признает существование этого документа. Дискуссии среди политиков разных стран на тему договора о ненападении и секретного протокола продолжаются, и по сей день.

Советское правительство делало летом 1939 г. все возможное, чтобы договориться с Англией и Францией в целях предотвращения германской агрессии, сохранения мира. К сожалению, эти усилия не увенчались успехом.

Советско-германский пакт о ненападении (пакт Молотова-Риббентропа.) и секретный протокол

В августе 1939 года Германия завершила подготовку к войне в Европе. Не желая воевать на два фронта, Гитлер предложил подписать советско-германский договор о ненападении. Договор обещал Советскому Союзу не только мир, но и расширение западных границ.

СССР фактически продолжа оставаться в положении международной изоляции, в котором он оказался в результате мюнхенского договора. В этой обстановке Сталин и Молотов приняли решение согласиться с предложением Германии о заключении договора о взаимном ненападении.

Советско-германские переговоры начались 15 августа 1939 г. в Москве встречей с Молотовым посла Шуленбурга. Первым итогом их явилось подписание торгового соглашения между Германией и СССР.

Гитлер, который торопился разрешить конфликт с Польшей военным путем и не мог уже отказаться от подготовленного на нее нападения, 20 августа 1939 г., направил Сталину телеграмму, в которой настаивал на скорейшем подписании договора о ненападении.

Обсудив с Молотовым полученное послание и выслушав сообщение Ворошилова о ходе переговоров с англичанами и французами, Сталин в своем ответе Гитлеру дал согласие на приезд в Москву Риббентропа и подписание соглашения о ненападении.

23 августа Иоахим Риббентроп и Вячеслав Молотов подписали Договор о ненападении. Вместе с договором был подписан и секретный дополнительный протокол. Он не обсуждался ни в Политбюро, ни в Верховном Совете СССР, ни в правительстве. В строго секретном дополнительном протоколе говорилось о разграничении "сфер интересов" в Восточной Европе. В советскую "сферу интересов" отходили Эстония, Латвия, Правобережная Польша и Молдавия (Бессарабия). Позднее к этому списку добавилась и Литва. Также в сферу интересов СССР включалась Финляндия. Важнейшее значение в этом проекте имел постскриптум, в котором говорилось следующее: "Настоящий пакт действителен лишь при одновременном подписании особого протокола по пунктам заинтересованности Договаривающихся сторон в области внешней политики. Протокол составляет органическую часть пакта".

Военно-политическая оценка пакта сегодня, когда известны многие события, произошедшие после его подписания показывает, что он предоставил СССР ряд серьезных политических и военных преимуществ, которые сыграли важную роль в первые неблагоприятные для Красной Армии месяцы Великой Отечественной войны.

Во-первых, благодаря пакту Красная Армия смогла выдвинуть передний край обороны жизненно важных политических и экономических центров СССР на сотни километров на Запад.

Во-вторых, пакт позволил выиграть почти два года для подготовки страны к отражению немецкой агрессии в 1941 г.

В-третьих, была ликвидирована угроза нападения Японии.

В-четвертых, Западным странам не удалось создать англо-франко-германский союз, направленный против СССР.

В-пятых, пакт позволил СССР восстановить историческую территорию Российской империи и поставил СССР в ряд великих мировых держав.

Оценка пакта со стороны политических и военных деятелей, современников тех лет представляют несомненный интерес.

И. Сталин: "Если бы мы не вышли навстречу немцам в 1939 г., они заняли бы всю Польшу до границы. Мы не могли защищать Польшу, поскольку она не хотела иметь с нами дела".

У. Черчилль: "В пользу Советов можно сказать, что Советскому Союзу было жизненно необходимо отодвинуть как можно дальше на запад исходные позиции германских армий с тем, чтобы собрать силы со всех концов своей огромной страны. Если их политика и была холодно расчетливой, то она была в тот момент в высокой степени реалистичной".

Гитлер: "Действительно, правительство рейха, заключив с Россией пакт о ненападении, существенно изменило свою политику по отношению к СССР… Более того, усмирило Польшу, а это значит, ценой немецкой крови способствовало достижению Советским Союзом наибольшего внешнеполитического успеха за все время его существования".

Г. Жуков: "ЦК ВКП/б/ и Советское правительство исходили из того, что пакт не избавлял СССР от угрозы фашистской агрессии, но давал возможность использовать время в интересах укрепления нашей обороны, препятствовал созданию единого антисоветского фронта".

Начальник Генерального штаба Германии Гальдер, узнав о подписании пакта, сказал: "День позора немецкого политического руководства".

Не все политики и историки согласны с положительной оценкой пакта. Более того, отношение к пакту стало своего рода водоразделом между сторонниками укрепления национальной безопасности Советского Союза на базе проведения активных внешнеполитических действий, как это имело место в 1939 г. и сторонниками западной линии, направленной на ослабление Советского Союза. Западное течение инициируется и получает политическую и финансовую поддержку со стороны западных политических деятелей, влиятельных антироссийских кругов, западных средств массовой информации и находит поддержку у некоторых ведущих отечественных политических деятелей, историков, средств массовой информации.

2 июня 1989 г. Первый съезд народных депутатов Советского Союза поручил комиссии А. Яковлева дать "политическую и правовую оценку советско-германского договора о ненападении от 23 августа 1939 года". На Втором съезде А. Яковлев представил на утверждение съезда доклад комиссии, который был одобрен съездом в следующей редакции: "Пункт 5. Съезд констатирует, что протоколы, подписанные с Германией в 1939-1941 годах, как по методу их составления, так и по содержанию являются отходом от ленинских принципов советской внешней политики. Предпринятые в них разграничения "сфер интересов" СССР и Германии и другие действия находились с юридической точки зрения в противоречии с суверенитетом и независимостью третьих стран". Постановление было принято единогласно.

Если оставить в стороне нравственные оценки, а встать на юридическую точку зрения, то следует подчеркнуть, что согласно международному праву признать международный договор незаконным или недействительным возможно лишь в том случае, если договор был результатом насилия над государством, подписавшим его. Как известно, ничего подобного с участниками пакта между Германией и СССР не было. Кроме того, в тексте пакта не содержалось никаких требований о территориальных или политических изменениях обращенных к третьим странам, как это имело место в мюнхенских соглашениях 1938 года.

Как мы видим, критика пакта Молотова-Риббентропа, начатая "архитекторами перестройки" М. Горбачевым и А. Яковлевым, послужила началом ревизии истории СССР с целью освещения международных событий прошлого в соответствии с антисоветской историографией под диктовку западных политиков и идеологов. Как первый шаг для развала Советского Союза стало оправдание выхода из его состава Прибалтийских республик, которые в соответствии с пактом были "оккупированы СССР". Предавались не только итоги дипломатической победы СССР в августе 1939 г., но и итоги российской истории за последние триста лет.

Критики пакта утверждают, что именно пакт Молотова-Риббентропа подтолкнул Германию к нападению на Польшу и тем самым послужил развязыванию Второй мировой войны. Бытует мнение, что без подписания пакта между Германией и СССР Вторая мировая война могла бы и не начаться.

Такие утверждения не соответствуют историческим фактам. Ещё 3 апреля 1939 г. Гитлер дал указание германскому командованию подготовить план военного разгрома Польши. 11 апреля план был подготовлен под кодовым названием "Вайс" и доложен Гитлеру. 28 апреля Германия разорвала пакт о ненападении с Польшей и германский Генштаб приступил к заключительному этапу разработки оперативных документов. 15 июня главнокомандующий Сухопутными силами генерал Браухич подписал директиву о нападении на Польшу, а 22 июня Гитлер утвердил план "Вайс".

22 августа Гитлер отдал последние распоряжения руководству Вооруженных сил: "Прежде всего, - говорил он, - будет разгромлена Польша. Цель - уничтожение живой силы... Если война даже разразится на Западе, мы прежде всего займемся разгромом Польши". Эти распоряжения Гитлер отдал в то время, когда Риббентроп ещё не прибыл в Москву.

К 26 августа, первому сроку нападения на Польшу, все военные приготовления Германии были закончены и был ли подписан пакт или нет, нападение на Польшу было предопределено и вермахт не нуждался в советской помощи для разгрома польских Вооруженных сил.

Война с Польшей началась 1 сентября 1939 г. массированными ударами авиации и атаками наземных соединений.

Зарубежные и некоторые отечественные историки считают 1 сентября днем начала Второй мировой войны. Если следовать фактам, а не политическим и идеологическим пристрастиям, 1 сентября началась германо-польская война. 3 сентября Англия и Франция объявили войну Германии однако дальше формального объявления войны конкретных действий в соответствии с политическими и военными договоренностями с Польшей предпринято не было. В то время когда немецкие войска сеяли смерть и разрушения в сражающейся Польше, Англия и Франция вели войну "без военных действий", "странную войну" как она вошла в историю и старались избегать каких-либо военных акций против Германии.

На германо-французской границе не прозвучало ни одного выстрела, ни один французский или английский самолет не поднялся в воздух, чтобы поддержать польские ВВС в воздушном пространстве Польши или нанести авиационные удары по военным объектам на немецкой территории, ни один английский или французский корабль не пришел на помощь польским ВМС. Франция и Англия бездействовали в течение тех недель, когда немецкая военная машина уничтожала польские войска и мирное население. Польша была брошена своими союзниками под гусеницы немецких танков.

Советское правительство внимательно следило за развитием германо-польского военного конфликта и приближающегося полного разгрома польских войск и польской государственности. При этом руководство СССР не могло не учитывать тот исторический факт, что западные районы Украины и Белоруссии не являлись польскими территориями, которые были отторгнуты от Советской Украины и Советской Белоруссии в 1920 г. в результате неудачной для Советской России советско-польской войны и были насильственно присоединины к этнически чуждой им Польше.

Таким образом, под немецкой оккупацией могли оказаться 8 миллионов украинцев и 3 миллиона белоруссов. Кроме этого, к 15 сентября военный разгром Польши и способность немецкой армии в кратчайшие сроки завершить оккупацию всей польской территории и выйти на подступы к Киеву и Минску не вызывали никаких сомнений.

Располагая информацией о том, что польское правительство утратило управление страной и покинуло польскую территорию, советское правительство 17 сентября 1939 г. отдало распоряжение Главному командованию Красной Армии перейти советско-польскую границу и взять под защиту жизнь и имущество населения Западной Украины и Западной Белоруссии, в данной военно-политической обстановке Красная Армия вступила в Польшу не на стороне Германии в качестве её союзника, а в качестве независимой третьей силы, действуя в интересах безопасности СССР от возможных yrpoз с запада и защиты населения Западной Украины и Западной Белоруссии от немецкой оккупации.

По заключенному в Москве 28 сентября 1939 г. "Договору о дружбе и сотрудничеству" размежевание между СССР и Германии проходило примерно по так называемой "линии Керзона", определенной ещё Антантой в 1919 г. как восточная граница Польши. Бывший премьер-министр Великобритании в годы Первой мировой войны Ллойд-Джордж писал осенью 1939 г., что СССР занял "...территории, которые не являются польскими и которые были силой захвачены Польшей после Первой мировой войны...Было бы актом преступного безумия поставить русское продвижение на одну доску с продвижением Германии".

После уничтожения Польши западные державы все ещё надеялись, что следующей жертвой гитлеровской агрессии станет СССР и продолжали придерживаться стратегии "странной войны", как бы давая Гитлеру "зеленый свет" для движения на восток и гарантируя мир не западе. Об интенсивности боевых действий на Западном фронте, точнее на западной границе Германии, так как фронта не было, можно судить по немецким данным об их потерях почти за 8 месяцев: 196 человек убитых и 356 человек раненых. Это в лучшем случае локальный пограничный конфликт, но никак ни Вторая мировая война. "Странная война" подтвердила правильность оценки советским правительством позиции Англии и Франции - они не желали воевать с Германией, а по-прежнему хотели вовлечь её в войну с СССР.

"Странная война" закончилась 9 апреля 1940 г. нападением Германии на Данию и Норвегию. Только отметим, что в данном случае пакт Молотова-Риббентропа не играл никакой роли и все обвинения в адрес СССР, что виновником развязывания Второй мировой войны вместе с Германией является CCCР, являются несостоятельными и имеют одну цель - оправдать Мюнхен, политику "умиротворения" и снять вину с западных стран за поддержку агрессивной политики гитлеровской Германии, что в конечном счете и привело ко Второй мировой войне, а пакт Молотова-Риббентропа использовать для дискредитации внешней политики СССР в проводимой антисоветской кампании.

Для подтверждения такой интерпретации международных событий 1939-1940 гг. на Западе и в России издаются большими тиражами книги, печатаются статьи историков и политических деятелей, на телевидении выходят многосерийные фильмы. Идет информационная война за умы и сердца людей в новой международной обстановке, характеризующейся борьбой США за мировое господство и связанного с этим информационным наступлением на нашу страну, чтобы не допустить возрождения сильной России.

внешнеполитический война пакт нейтралитет

Советско-германский договор о ненападении 1939 г. знаменовал резкий поворот во внешней политике СССР от поддержки «коллективной безопасности» к сотрудничеству с Германией. Раздел «сфер интересов», о котором договорились лидеры СССР и Германии, облегчил Гитлеру задачу захвата Польши и обеспечил территориальное расширение СССР в 1939-1940 годов.

После заключения Мюнхенского договора между Германией, Италией, Великобританией и Францией 30 сентября 1938 г. политика «коллективной безопасности» потерпела неудачу, и СССР оказался в изоляции. Это создало предпосылки для пересмотра проводившегося Советским Союзом курса, направленного против гитлеровской Германии. Такой пересмотр соответствовал и интересам германского руководства, готовившегося к военному столкновению с Польшей. После захвата Чехии Германией 15 марта 1939 г. Польша получила гарантии безопасности от Великобритании и Франции, а 14 июня в Москве начались англо-франко-советские переговоры о союзе против Германии. Однако они шли медленно и практически зашли в тупик. Германия также остро нуждалась в сырье, которое в условиях конфликта с Великобританией и Францией можно было купить в СССР. В этих условиях начались советско-германские контакты, направленные на улучшение двусторонних отношений.

16 декабря 1938 г. заведующий восточно-европейской референтурой политико-экономического отдела МИД Германии К. Шнуре сообщил советским представителям, что Германия готова предоставить кредит в обмен на расширение советского экспорта сырья. Это предложение стали точкой отсчета советско-германского сближения - пока неустойчивого и ничем не гарантированного.

Германская кредитная инициатива вызвала положительный отклик с советской стороны. Договорились, что 30 января в Москву отправится делегация во главе с Шнурре.

На новогоднем приеме глав дипломатических миссий 12 января 1939 г. Гитлер внезапно подошел к советскому послу А. Мерекалову, «спросил о житье в Берлине, о семье, о поездке в Москву, подчеркнул, что ему известно о моем визите к Шуленбургу в Москве, пожелал успеха и попрощался». Такого прежде не бывало. Но такую демонстрацию Гитлер считал максимумом публичной огласки своих намерений, на которые он мог пойти без ответных выражений симпатии с советской стороны. А их не было. Поэтому, когда сообщения о поездке Шнурре просочились в мировую печать, Риббентроп запретил визит, переговоры сорвались.

17 апреля статс-секретаря Германского МИД (первого заместителя Риббентропа) Э. Вайцзекера посетил советский посол А. Мерекалов. Повод для визита был вполне приличный: после захвата Чехословакии остался неурегулированный вопрос о советских военных заказах, которые были размещены на чешских заводах «Шкода». Однако обсуждение вышло за рамки этого процесса, речь пошла о «политическом климате» в отношениях двух государств.

5 мая к К. Шнурре зашел советник советского посольства Г. Астахов (опять по поводу «Шкоды» - немцы заявили о готовности выполнить советский заказ), и речь пошла о переменах в советском Наркомате иностранных дел. Шнурре докладывал: «Астахов коснулся смещения Литвинова и попытался, не задавая прямых вопросов, узнать, приведет ли это событие к изменению нашей позиции в отношении Советского Союза».

После замены М. Литвинова на посту Наркома иностранных дел В. Молотовым «Гитлер впервые за шесть лет своего правления изъявил желание выслушать своих экспертов по России». Из их доклада Гитлер узнал, что СССР придерживается сейчас не политики мировой революции, а более прагматичного государственного курса. Посмотрев документальный фильм о советских военных парадах, фюрер воскликнул: «Я совершенно не знал, что Сталин - такая симпатичная и сильная личность». Немецким дипломатам была дана команда и дальше зондировать возможности сближения с СССР.

Беседы Шнурре и Астахова стали более частыми. 26 мая посол Германии в СССР Ф. фон Шуленбург получил указание активизировать контакты с Молотовым. Но дело пока не сдвигалось с мертвой точки - у советского руководства сохранялись надежды на переговоры с Великобританией и Францией. Однако, как политические переговоры с Великобританией и Францией в июне-июле, так и военные консультации в августе шли тяжело. 18 июля Молотов дал команду возобновить консультации с немцами о заключении хозяйственного соглашения. 22 июля было заявлено о возобновлении советско-германских экономических переговоров. На этом этапе благосклонность к германским предложениям могла использоваться для давления на несговорчивых англо-французских партнёров.

В конце июля Шнурре получил инструкции встретиться с советскими представителями и возобновить консультации об улучшении советско-германских отношений. Он пригласил пообедать Астахова (в связи с отъездом Мерекалова он стал поверенным в делах СССР в Германии) и заместителя советского торгового представителя Е. Бабарина (представитель в это время тоже отдыхал). В неформальной обстановке ресторана Шнурре обрисовал этапы возможного сближения двух стран: возобновление экономического сотрудничества путем заключения кредитного и торгового договоров, затем «нормализация и улучшение политических отношений», затем заключение договора между двумя странами либо возвращение к договору о нейтралитете 1926 г. Шнурре сформулировал принцип, который затем будут повторять его начальники: «во всем районе от Черного моря до Балтийского моря и Дальнего Востока нет, по моему мнению, неразрешимых внешнеполитических проблем между нашими странами».

Молотов телеграфировал Астахову: «Между СССР и Германией, конечно, при улучшении экономических отношений, могут улучшиться и политические отношения. В этом смысле Шнурре, вообще говоря, прав… Если теперь немцы искренне меняют вехи и действительно хотят улучшить политические отношения с СССР, то они обязаны сказать нам, как они представляют конкретно это улучшение… Дело зависит здесь целиком от немцев. Всякое улучшение политических отношений между двумя странами мы, конечно же, приветствовали бы».

Германский министр иностранных дел Риббентроп принял Астахова и поставил перед ним альтернативу: «Если Москва займет отрицательную позицию, мы будем знать, что происходит и как нам действовать. Если случится обратное, то от Балтийского до Черного моря не будет проблем, которые мы совместно не сможем разрешить между собой».

11 августа Сталин, обсудив сложившуюся ситуацию на Политбюро, дал добро на усиление контактов с Германией. 14 августа Астахов сообщил Шнурре, что Молотов согласен обсудить и улучшение отношений, и даже судьбу Польши. 15 августа посол Шуленбург получил инструкцию Риббентропа предложить советской стороне принять в ближайшее время визит крупного руководителя Германии. Но Молотов ответил, что с визитом Риббентропа торопиться не надо, «чтобы все не ограничилось просто беседами, проведенными в Москве, а были приняты конкретные решения». Время работало на СССР, так как Гитлер запланировал нападение на Польшу уже на 26 августа.

Для ускорения дела Риббентроп направил Шуленбурга к Молотову уже с проектом пакта, простым до примитивности: «Германское государство и СССР обязуются ни при каких обстоятельствах не прибегать к войне и воздерживаться от всякого насилия в отношении друг друга». Второй пункт предусматривал немедленное вступление в действие пакта и его долгую жизнь - 25 лет. СССР и Германия не должны были воевать до 1964 г. В специальном протоколе Риббентроп предлагал провести «согласование сфер интересов на Балтике, проблемы прибалтийских государств» и т.д. На первой встрече с германским послом 19 августа Молотов ответил, что если экономические соглашения будут подписаны сегодня, то Риббентроп может приехать через неделю - 26 или 27 августа. Это было поздновато для немцев - как раз на эти дни они планировали напасть на Польшу. К тому же Молотова удивил по-дилетантски составленный проект пакта. Он предложил немцам взять за основу один из уже заключенных пактов и составить проект как положено, с несколькими статьями, принятыми дипломатическим оборотами. На предложение Шуленбурга передвинуть сроки визита Риббетропа «Молотов возразил, что пока даже первая ступень - завершение экономических переговоров - не пройдена».

Но 19 августа было принято принципиальное решение принять Риббентропа в Москве в ближайшее время. На второй встрече с Молотовым в этот день Шуленбург получил проект пакта о ненападении, составленный по всем правилам дипломатической науки.

В ночь на 20 августа торгово-кредитное соглашение было подписано. СССР получал 200 миллионов марок, на которые мог покупать германское оборудование, а долги гасить поставками сырья и продовольствия.

20 августа Гитлер, рискуя своим престижем, направил Сталину личное послание, чтобы подтолкнуть нового партнера принять Риббентропа 22 или 23 августа. В своем письме Гитлер принимал советский проект пакта.

21 августа Сталин поблагодарил Гитлера за письмо, выразил надежду, что пакт станет «поворотным пунктом в улучшении политических отношений между нашими странами» и согласился на прибытие Риббентропа 23 августа.

Когда Гитлер узнал, что Риббентроп может ехать в Москву 23 августа, он воскликнул: «Это стопроцентная победа! И хотя я никогда этого не делаю, теперь я выпью бутылку шампанского!»

23 августа, прилетев в Москву, Риббентроп встретил прохладный прием, но на очень высоком уровне. В переговорах участвовал лично Сталин. Советская сторона отвергла предложенную немцами преамбулу о дружбе между двумя народами, но согласилась на формулировку о «дружественном» обмене мнениями для решения советско-германских разногласий.

К договору прикладывался секретный протокол, предусматривающий раздел «сфер влияния» на Востоке Европы. Риббентроп предложил СССР распоряжаться судьбой Финляндии и Бессарабии. Прибалтику было решено поделить на сферы интересов: Эстонию, географически наиболее близкую к Ленинграду - Советскому Союзу, Литву - Германии. По поводу Латвии разгорелся спор. Риббентроп пытался получить в немецкую сферу влияния Либаву и Виндаву, но эти порты были нужны Советскому Союзу, и Сталин знал, что соглашение Гитлеру дороже, чем два порта и вся Латвия в придачу. Гитлер не стал упрямиться и отдал Латвию, сообщив свое решение Риббентропу в Москву. В отношении Польского государства Риббентроп предлагал провести раздел сфер интересов по границе этнической Польши, «линии Керзона», отдав под контроль СССР Западные Белоруссию и Украину. Но Сталин считал возможным провести линию раздела по Висле, претендуя таким образом на участие в решении судьбы польского народа. В целом сфера интересов СССР была близка к границам Российской империи.

После подписания документов с плеч участников переговоров свалилась гора - срыв встречи означал бы стратегический провал для обеих сторон. Разговор пошел гораздо дружелюбнее.

Советско-германский пакт о ненападении, известный как пакт Молотова-Риббентропа, был подписан в ночь на 24 августа 1939 г. (официальной датой его подписания считается день начала переговоров 23 августа).

Этот договор положил начало периоду советско-германского сближения, облегчил Гитлеру задачу разгрома Польши, на которую Германия напала 1 сентября 1939 г. Великобритания и Франция 3 сентября объявили войну Германии, положив начало Второй мировой войне. СССР использовал этот военный конфликт, заняв западные части Украины и Белоруссии, входившие до этого в состав Польского государства. 28 сентября был заключен новый советско-германский договор «О дружбе и границах», который закреплял раздел территории разрушенного Польского государства между СССР и Германией. Согласившись на передачу Германии всех этнических польских территорий, СССР получил в свою сферу влияния еще и Литву, и приступил к установлению своего военно-политического контроля над государствами Прибалтики.

ДОГОВОР О НЕНАПАДЕНИИ МЕЖДУ ГЕРМАНИЕЙ И СОВЕТСКИМ СОЮЗОМ

Правительство СССР и

Правительство Германии

Руководимые желанием укрепления дела мира между СССР и Германией и исходя из основных положений договора о нейтралитете, заключенного между СССР и Германией в апреле 1926 года, пришли к следующему соглашению:

Статья I.

Обе Договаривающиеся Стороны обязуются воздерживаться от всякого насилия, от всякого агрессивного действия и всякого нападения в отношении друг друга, как отдельно, так и совместно с другими державами.

Статья II.

В случае, если одна из Договаривающихся Сторон окажется объектом военных действий со стороны третьей державы, другая Договаривающаяся Сторона не будет поддерживать ни в какой форме эту державу.

Статья III.

Правительства обеих Договаривающихся Сторон останутся в будущем в контакте друг с другом для консультации, чтобы информировать друг друга о вопросах, затрагивающих их общие интересы.

Статья IV.

Ни одна из Договаривающихся Сторон не будет участвовать в какой-нибудь группировке держав, которая прямо или косвенно направлена против другой стороны.

Статья V.

В случае возникновения споров или конфликтов между Договаривающимися Сторонами по вопросам того или иного рода, обе стороны будут разрешать эти споры или конфликты исключительно мирным путем в порядке дружественного обмена мнениями или в нужных случаях путем создания комиссий по урегулированию конфликта.

Статья VI.

Настоящий договор заключается сроком на десять лет с тем, что, поскольку одна из Договаривающихся Сторон не денонсирует его за год до истечения срока, срок действия договора будет считаться автоматически продленным на следующие пять лет.

Статья VII.

Настоящий договор подлежит ратифицированию в возможно короткий срок. Обмен ратификационными грамотами должен произойти в Берлине. Договор вступает в силу немедленно после его подписания.

Секретный дополнительный протокол
к Договору о ненападении между Германией и Советским Союзом

При подписании договора о ненападении между Германией и Союзом Советских Социалистических Республик нижеподписавшиеся уполномоченные обеих сторон обсудили в строго конфиденциальном порядке вопрос о разграничении сфер обоюдных интересов в Восточной Европе. Это обсуждение привело к нижеследующему результату:

1. В случае территориально-политического переустройства областей, входящих в состав Прибалтийских государств (Финляндия, Эстония, Латвия, Литва), северная граница Литвы одновременно является границей сфер интересов Германии и СССР. При этом интересы Литвы по отношению Виленской области признаются обеими сторонами.

2. В случае территориально-политического переустройства областей, входящих в состав Польского государства, граница сфер интересов Германии и СССР будет приблизительно проходить по линии рек Нарева, Висла и Сана.

Вопрос, является ли в обоюдных интересах желательным сохранение независимого Польского государства и каковы будут границы этого государства, может быть окончательно выяснен только в течение дальнейшего политического развития.

Во всяком случае оба правительства будут решать этот вопрос в порядке дружественного обоюдного согласия.

3. Касательно юго-востока Европы с советской стороны подчеркивается интерес СССР к Бессарабии. С германской стороны заявляется о ее полной политической незаинтересованности в этих областях.

4. Этот протокол будет сохраняться обеими сторонами в строгом секрете.

1939. Предвоенный кризис в документах. М., 1992.

Восточная Европа между Гитлером и Сталиным. 1939-1941 гг. М., 1999.

Документы внешней политики СССР. Т.21.

Розанов Г.Л. Сталин – Гитлер. Документальный очерк советско-германских дипломатических отношений, 1939-1941. М., 1991.

Семиряга М.И. Тайны сталинской дипломатии. 1939-1941. М., 1992.

Фляйшхауэр И. Пакт. Гитлер, Сталин и инициатива германской дипломатии 1938-1939. М., 1991.

Шубин А.В. Мир на краю бездны. От глобального кризиса к мировой войне. 1929-1941 годы. М., 2004.

В чем заключались причины советско-германского сближения в 1939 г.?

Почему германское руководство настаивало на подписании пакта о ненападении с Германией именно во второй половине августа 1939 г.?

Каким образом советско-германские отношения в 1939 г. зависели от хода англо-франко-советских переговоров?

Какие изменения в проекты документов были внесены во время переговоров 23-24 августа 1939 г.?

Ни одно из предвоенных дипломатических событий не вызы-вает сейчас такого интереса, как советско-германский договор о не-нападении от 23 августа 1939 г. О нем много написано советскими ис-ториками. При рассмотрении договора важно исходить из той реаль-ности, которая была при его заключении, а не руководствоваться соображениями, вырванными из контекста времени.

В соответствии с первоначальными наметками к основным во-енным операциям по обеспечению «жизненного пространства» гит-леровцы планировали приступить в 1942-1945 гг. Но сложившаяся обстановка приблизила начало этих операций. Во-первых, милита-ризация Германии, быстрый рост ее вооруженных сил создали для гитлеровцев внутренние трудности: стране грозил финансово-эко-номический кризис, который мог вызвать недовольство населения. Самый простой и быстрый способ преодоления возникших труднос-тей гитлеровцы усматривали в расширении экономической базы за счет захвата богатств других стран, а для этого нужно было скорее начать войну.

Во-вторых, к более быстрому переходу к агрессивным акциям Германию и другие фашистско-милитаристские государства под-талкивало попустительство им со стороны правящих кругов англо-франко-американского лагеря. Особенно наглядно податливость правящих кругов западных держав фашистским агрессорам была продемонстрирована Мюнхенским соглашением в сентябре 1938 г. Пожертвовав Чехословакией, они намеренно толкали Германию против СССР.

В соответствии с принятой военно-политическим руководст-вом концепцией завоеваний Германия предполагала нанести после-довательные удары по противникам с целью разгрома их одного за другим, сначала более слабых, а затем и сильных. Имелось в виду использование не только военных средств, но и различных методов из арсенала политики, дипломатии и пропаганды с задачей не допус-тить объединения противников Германии.

Зная об экспансионистских замыслах фашистской Германии, западные державы стремились направить ее агрессию против СССР. Их пропаганда неустанно твердила о слабости Красной Армии, о не-прочности советского тыла, представляла СССР «колоссом на глиня-ных ногах».

В нацистской печати тоже можно было встретить немало ут-верждений о слабости СССР. Этим подогревались надежды правя-щих кругов англо-франко-американского лагеря на то, что герман-ская экспансия будет направлена на восток. Однако германский ге-неральный штаб в 1938-1939 гг. (в отличие от 1940-1941 гг.) оценивал Красную Армию как очень серьезного противника, столкновение с которым считал пока нежелательным. «Русские вооруженные силы военного времени, -- говорилось, например, в сводке 12-го отдела генштаба от 28 января 1939г.-- в численном отношении представля-ют собой гигантский военный инструмент. Боевые средства в целом являются современными. Оперативные принципы ясны и опреде-ленны. Богатые источники страны и глубина оперативного простран-ства -- хорошие союзники (Красной Армии)».

Основываясь на оценке силы своих противников, фашистское руководство наметило Польшу в качестве первой жертвы агрессии, хотя еще незадолго до этого Риббентроп предлагал польскому пра-вительству проводить «общую политику в отношении России». А когда Польша отказалась быть вассалом Берлина, то гитлеровцы решили расправиться с нею военным путем, учитывая тот факт, что война с Советским Союзом, как с очень сильным противником, от-кладывалась ими на более поздний срок.

С начала 1939 г. в Германии развернулась интенсивная подго-товка военного похода против Польши. Был разработан план, полу-чивший наименование «Вейс». Он предусматривал нанесение «нео-жиданных сильных ударов» и достижение «быстрых успехов». Рас-поряжением начальника штаба верховного главнокомандования вооруженных сил Германии. В. Кейтеля от 3 апреля 1939г. осуществление плана «Вейс» должно было начаться «в любое время, начиная с 1 сентября 1939 г.». Политическое руководство Германии стреми-лось «по возможности изолировать Польшу», не допустить вмеша-тельства в польские дела Англии, Франции и Советского Союза.

Осуществлявшиеся Германией мероприятия по подготовке нападения на Польшу не были секретом для правительства Англии, Франции, СССР и других стран. В мире сознавали опасность фа-шистской агрессии. Искренне стремясь к созданию коллективного фронта защиты мира, к сплочению сил неагрессивных стран, Совет-ское правительство 17 апреля 1939 г. обратилось к Англии, а затем и к Франции с конкретными предложениями заключить соглашение о взаимной помощи, включая и военную конвенцию, на случай агрес-сии в Европе. Оно исходило из того, что нужны самые решительные и эффективные меры для предотвращения войны, в особенности твер-дая позиция великих держав в отношении проблемы коллективного спасения мира.

Правительства Англии и Франции встретили советские пред-ложения сдержанно. Сначала они занимали выжидательную пози-цию, а затем, осознав опасность, угрожавшую им со стороны Герма-нии, несколько изменили тактику и дали согласие на переговоры с Москвой, которые начались в мае 1939г.

Серьезность намерения СССР достичь равноправного согла-шения о военном сотрудничестве с Англией и Францией особенно проявилась на специальных переговорах военных миссий трех дер-жав, начавшихся 12 августа 1939 г. в Москве. Партнерам по перегово-рам был предоставлен подробно разработанный план, согласно кото-рому СССР обязывался выставить против агрессора в Европе 136 ди-визий, 9-10 тысяч танков и 5-5,5 тысячи боевых самолетов.

В противоположность Советскому Союзу правительства Анг-лии и Франции, как известно из открытых архивов, на пере-говорах в Москве действовали неискренне, вели двойную игру. Ни Лондон, ни Париж не хотели установления равноправных союзни-ческих отношений с СССР, так как полагали, что это приведет к уси-лению социалистического государства. Их враждебность к нему ос-талась прежней. Согласие на переговоры было лишь тактическим шагом, но не отвечало сути политики западных держав. От увещева-ния и поощрения фашистской Германии уступками они перешли к ее запугиванию, стремясь заставить Германию пойти на соглашение с западными державами. Поэтому на переговорах с СССР Англия и Франция предлагали такие варианты соглашений, которые бы лишь поставили Советский Союз под удар, а их обязательствами по отно-шению к СССР не связывали. В то же время они старались обеспе-чить себе его поддержку на тот случай, если Германия, вопреки их желанию, двинется не на восток, а на запад. Все это свидетельствовало о стремлении Англии и Франции поставить Советский Союз в не-равное, унизительное положение, об их нежелании заключить с СССР договор, который бы отвечал принципам взаимности и равен-ства обязательств. Провал переговоров был предопределен позици-ей, занятой правительствами западных стран.

Безрезультатность англо-франко-советских переговоров сво-дила на нет усилия правительства СССР по созданию коалиции неаг-рессивных государств. Советский Союз продолжал оставаться в международной изоляции. Ему грозила опасность войны на два фронта с очень сильными противниками: Германией -- на западе и Японией--на востоке. С точки зрения руководства СССР продолжа-ла также существовать опасность антисоветского сговора всего лаге-ря империалистов. В этой исключительно сложной им чреватой тя-желыми последствиями обстановке правительству СССР приходи-лось думать прежде всего о безопасности собственной страны.

С мая 1939 г., когда начались переговоры СССР с Англией и Францией, работники внешнеполитического ведомства Германии на-стойчиво вступали в контакты с представителями СССР в Берлине, различными неофициальными способами давали понять о готовности Германии пойти на сближение с СССР. Вплоть до середины августа 1939 г., пока существовала надежда на заключение англо-франко-со-ветского договора о взаимной помощи, Советское правительство ос-тавляло осуществлявшийся германской стороной зондаж без ответа, но одновременно внимательно следило за ее действиями.

20 августа Гитлер обратился с личным посланием к Сталину, предложив принять 22 или самое позднее 23 августа министра ино-странных дел Германии, который «будет облечен всеми чрезвычай-ными полномочиями для составления и подписания пакта о ненапа-дении». Таким образом, на принятие исключительно важных реше-ний был отведен минимум времени.

Перед Советским правительством прямо встал вопрос: откло-нить германское предложение или принять? Предложение, как из-вестно, было принято. 23 августа 1939 г. был подписан советско-гер-манский договор о ненападении сроком на 10 лет. Он означал резкий поворот во внешней политике Советского Союза, оказал значитель-ное воздействие на военно-политическую ситуацию в мире, а также в некоторой степени повлиял на внутреннюю жизнь в СССР.

Договор сопровождал секретный протокол, по которому раз-граничивались сферы влияния сторон в Восточной Европе: в совет-ской сфере оказались Эстония, Латвия, Финляндия, Бессарабия; в немецкой -- Литва. В нем прямо не говорилось о судьбе Польского го-сударства, но при любом раскладе, белорусские и украинские терри-тории, включенные в его состав по Рижскому мирному договору 1920 г., должны были отойти к СССР.

При принятии Сталиным решения на заключение договора с Германией сыграл роль и японский фактор. Договор с Германией, по мнению Сталина, избавлял СССР от такой угрозы. Япония, шокированная «предательством» своей союзницы, позднее также подписала с СССР Договор о ненападении.

Решение правительства СССР заключить с Германией дого-вор о ненападении было вынужденным, но вполне логичным в тог-дашних условиях. В сложившейся обстановке у Советского Союза не было другого выбора, поскольку не удалось добиться подписания договора о взаимной помощи с Англией и Францией, а до намечен-ного заранее срока нападения Германии на Польшу оставались счи-танные дни.

С моральной точки зрения Советский Союз, заключив договор о ненападении с Германией, понес определенный урон в мировом об-щественном мнении, а также в международном коммунистическом движении. Неожиданное изменение политики СССР и в отношении с фашистской Германией показалось прогрессивно настроенным лю-дям противоестественным. Они не могли знать всего того, что было известно Советскому правительству.

Осенью 1940 года был заключен германо-японо-итальянский военный пакт, благодаря которому прямыми военными союзниками гитлеровцев стали итальянские фашисты и японские милитаристы. Именно в это время Германия развернула непосредственную подготовку к нападению на Советский Союз. Стороны договорились о признании руководящей роли Германии и Италии в создании “нового порядка” в Европе, а Японии - “в восточно-азиатском пространстве”. Известно, что под понятием “нового порядка” фигурировал режим кровавого террора, фашисткой диктатуры и колониального рабства.

В 1939 году начались трехсторонние переговоры между СССР, Англией и Францией, на которых Союз выступал за договоренность о взаимной помощи друг другу в случае начала военных действий со стороны Германии. На этих переговорах хорошо была видна политика Франции и Англии, которые вели двойную игру. Они не спешили давать никаких обязательств о помощи, и даже недвусмысленно давали понять Германии, в каком именно направлении ей лучше начинать войну.