Введение

Все мы наблюдаем, оцениваем, интерпретируем или принимаем непосредственное действенное участие в жизни наших знакомых, родственников, друзей, а то и вовсе совершенно «посторонних» людей. У каждого при наблюдении специфической ситуации «автоматически» срабатывает некий побуждающий, мощный импульс, который говорит нам - нужно помочь. И мы с ним даже не спорим, не выясняем, что да как и что к чему, а просто делаем, что необходимо. Источник этого - совесть - сопровождает и оберегает нас на протяжении всего нашего пути: не навязывается, не приказывает, не заставляет, а помогает настроиться на «нужную частоту». Происходит это просто, понятно и доступно: главное, уметь «слышать» и «слушать», на основании чего уже значительно легче правильно мыслить и, в соответствии с этим, разумно поступать.

Одним из её составляющих является рассматриваемый нами феномен - альтруизм, который можно назвать мировоззрением, миропониманием человека, который мыслит подобным образом, понимает,осознаёт и руководствуется своим «видением» мира.

Нравственность, человечность, забота, понимание, сочувствие, доброта, уважение, милосердие, сострадание, честность, открытость, простота, естественность - всё это, в определённой степени, составляет рассматриваемый нами феномен.

Безусловно, тема актуальная и интересная сама по себе. Актуальность и интерес, в данном случае, гармонично дополняют друг друга: пожалуй, каждый человек будет испытывать приятные, искренние эмоции, если ему помогут в чём-либо и сделают это в самый нужный момент, правильно, не навязчиво, аккуратно, искренне и, вполне возможно, с любовью. Если подобные составляющие соблюдаются, то человек непременно адекватно оценит оказанную ему помощь и, скорее всего, поступит также.

Каждый человек уникален и психология его мышления не исключение. И «уж коль» психология это наука, которая на месте не стоит, то и данные становятся всё более интересными, в силу фактора времени. Да и вообще, как может быть не актуальным то, что делает человека человеком.

В этой работе дана общая характеристика самого понятия альтруизма, представлены разные точки зрения на этот социальный феномен, рассмотрены такие этические категории как мораль и нравственность; достаточно подробно рассматриваются мотивы, побуждающие человека к подобным действиям.

Одно из определений гласит, что альтруизм, как способность сопереживать и понимать других - это духовная одарённость, развивающаяся волей настоящей личности.

Сейчас существует достаточноопределений (или как сейчас принято называть дефиниций) альтруизма. Все, по-своему, интересны, верны, но идею несут схожую - осознанная способность помочь.

Цель курсовой работы - социально-психологический анализ альтруизма.

Объект исследования - альтруизм как социальный феномен.

Задачи курсовой работы:

Рассмотреть различные подходы к определению альтруизма;

Охарактеризовать альтруистическое поведение;

Выявить и описать основные мотивы, побуждающие к проявлению альтруизма;

Гипотеза: существование и различение естественных и искусственных альтруистических побуждений.

Работа включает в себя введение, две главы, заключение, список используемой литературы

Глава 1 Понятие альтруизма

1.1. Общий обзор

Что такое альтруизм? Ответы на этот вопрос даются исследователями и учёными разных временных периодов, начиная ещё с девятнадцатого века.

Все они, в целом,составляют систему ценностей личности, которые проявляются в милосердии и заботе.

Говоря простым языком альтруизм - это такое умонастроение человека, при котором благо других людей, для альтруиста, гораздо более ценное, нежели своё собственное (в самом правильном смысле). Проявляется это в готовности отодвинуть на второй план личные интересы и при этом совершенно не чувствовать себя каким-то образом ущемлённым. Также это умение «ощущать» других людей, умение искренне им сочувствовать или вместе с ними радоваться. Что, на мой взгляд, само по себе является очень ценным качеством (или даже уникальным).

Введению в научный и повседневный оборот самого термина, выражающего смысл данного социального феномена, способствовал французский мыслитель, основоположник социологии Огюст Конт. Известный философ с помощью этого нового для своего времени термина хотел выразить понятие, противоположное эгоизму, принцип которого точен и понятен - «живи для других». Огюст Конт считал, что под влиянием альтруистических тенденций общество, как целостный социальный организм, будет развиваться в направлении все большей гуманизации ценностей (когда высшей ценностью выступает сам человек). Он называл альтруизм «социальным чувством» и связывал его с постепенной «эмансипацией личности человека». Не лишним будет заметить, что сама формула «живи для других» была, без преувеличения, революционна для своего времени.

Вслед за Контом, альтруизм и связанное с ним поведение исследовали Николай Александрович Бердяев, Владимир Сергеевич Соловьев, а также Альберт Швейцер и Артур Шопенгауэр.

Общее, что объединяет их концепции? это рассмотрение альтруизма в контексте нравственного поведения.

Соловьёв, например, считал, что основанием нравственного, альтруистического отношения к другим могут быть только жалость и сострадание. Общее правило альтруизма, согласно Владимиру Сергеевичу, может быть соотнесено с категорическим императивом И. Канта: поступай с другими так, как хочешь, чтобы они поступали с тобою.

Шопенгауэру принадлежит идея о том, что само человеческое сочувствие людей друг другу базируется на переживании общности собственной природы, что благоприятствует альтруистическому поведению.

Швейцер, изучая сочетания альтруизма и эгоизма, пришёл к выводу, что альтруизм возникает в мышлении общества, а затем становится убеждением индивидов.

Впрочем, ещёИ.Кант говорил о том, что есть некиестабильные т.н. моральные пределы(или максимумы), которые остаются незыблемыми в любых культурах. Значит, можно предположить, что некие альтруистические установки составляют, в том числе, основу нравственности.

С началом XX века начал пробуждаться интерес к исследованию альтруизма у этологов (что изучают поведение животных), психоаналитиков (что трудятся в рамках психоанализа) и психологов (что изучают психикучеловека).

Внимание этологов к изучению альтруистического поведения привлекли работы Ч.Дарвина, который с эволюционной точки зрения описал адаптирующее значение альтруизма для групповой приспособленности и естественного отбора групп.

Герберт Спенсер (английский социолог)рассматривал альтруизм как адаптивное качество, возникающее в ходе естественной эволюции.

В.П. Эфроимсон (советский генетик) считал, что эмоции человечности, доброты, бережного отношения к другим развивались под действием естественного отбора и входили в фонд наследственных признаков.

Ф.Г. Добржанский, что считается генетиком и отечественным и американским, полагал, что альтруистические чувства «запрограммированы» генетически. Данный подход называется этологическим. В его рамках альтруизм рассматривается как биологический феномен, имеет инстинктивную природу, наследуется.

Данной точке зрения противостоит иная позиция, изложенная наиболее полно И. П. Павловым, который считал «настоящий альтруизм приобретением культуры», связанным со второй сигнальной системой, и если она слаба, то «непременно на первом плане будет забота о собственной шкуре». Практика подтверждает правильность подобного взгляда (с определённой стороны), когда культура не наследуется, её нужно формировать с момента рождения ребенка.

«Генетическая основа альтруизма при этом присутствует, по утверждению В. Я. Семке, в качестве биологической предпосылки, потенциальной возможности воспитания».

В психоанализе альтруизм рассматривается, как стремление редуцировать присущее человеку чувство вины перед другим путембескорыстногопоступка. Основываясь наэтой гипотезе ряд авторовпредположили, что испытуемые нарушившие определенное правило, будутболее склонны к альтруистическому поведению.

Учёные этого направления первыми обратили внимание на неосознаваемые аспекты альтруистической мотивации:

В частности, ими были изучены связь альтруистического поведения с чувством вины. З.Фрейд считал, что альтруистические побуждения являются невротической компенсацией побуждений эгоистических;

Исследована роль психологических защит, перерабатывающих первоначальную эгоистическую мотивацию в мотивацию альтруистическую, чем занималась Анна Фрейд;

Обнаружена связь альтруизма со стремлением к контролю и доминированию (Эрих Фромм).

1.2 Психологический подход

В рамках психологического подхода акцент делается на субъективную картину альтруистического поступка, исследуются переживания и эмоции альтруиста, изучаются специфические альтруистические установки и те механизмы, которые обеспечивают мотивацию и само альтруистическое поведение. Отдельное направление в разработке теории альтруизма составили исследованият.н. морально-нравственных предпосылок его развития в процессе индивидуального развития человека (онтогенез). Особенно полно данное направление представленоотечественными учёными: Антилогова Лариса Николаевна (смысловые установки), Асмолов Александр Григорьевич, Божович Лидия Ильинична (общественная направленность), Гаврилова Татьяна Павловна, Додонов Борис Игнатьевич (эмоциональная направленность) и другие.

Учёные Т.П.Гаврилова и Л.П.Журавлёва, например, связывают альтруизм с сопереживанием (эмпатией): б ольшинство людей, видя чужие страдания, сами начинают переживать и сочувствовать происходящему и потому стремятся смягчить негативные переживания другого человека, благодаря чему успокаиваются сами. Создатель концепции эмоциональной направленности личности, Б.И.Додонов, связывал его с устойчивой потребностью одного человека во благе другого.

Согласно теоретическим представлениям А. Г. Асмолова об иерархической уровневой природе установки как психологического механизма стабилизации деятельности выделяется четыре уровня регуляции деятельности, соответствующие структуре деятельности: уровень смысловых установок, уровень целевых установок, уровень операциональных установок и уровень психофизиологических механизмов - регуляторов установки в деятельности. Уровень смысловых установок является ведущим в иерархической структуре регуляции деятельности.

Вообще в отечественной психологической науке обращается внимание наальтруистические установки, эмоции, направленность личности, ценности и мотивы деятельности. Наши учёные больше склоняются к необходимости нравственной оценки альтруистического поведения.

Советская философская наука предложила альтернативу альтруизму- коллективизм. Интересно, что в своё время А.В.Петровский рассматривал альтруизм с точки зрения коллективизма, где последний выступал как норма регулирования поведения людей в обществе. М. И. Бобнева, говоря о процессе формирования нравственных качеств личности и её общественных мотивов, в числе последних называет мотивы коллективизма и альтруизма, то есть рассматривает их рядом. Е. Е. Насиновская считает, что носитель альтруистической мотивации способен проявить альтруизм не только по отношению к любому социальному объединению, членом которого он является, но даже к незнакомым лицам и общностям, в которые он реально не включён.

Таким образом, понятие «альтруизм» находится, по-видимому, во взаимодополняющих отношениях с «коллективизмом», в некоторых случаях конкретизируя последний. Иными словами, в соответствующих психологических разработках аспекты альтруизма рассматриваются как отражающие направленность субъекта на защиту интересов общества в целом или его отдельных групп.

Философия говорит об альтруизме как о нравственном принципе, заключающемся в служении другим людям и рассматривает его как культурно-социальный феномен.

Американский психолог Дэвид Майерс рассматривает альтруизм как эгоизм наоборот - когда помощь оказывается даже тогда, когда ничего не предлагается взамен. При этом учёный отмечает, что сознательно с собственными эгоистическими интересами подобные побуждения не связаны, а стремление помогать актуализируется в том случае, когда опыт предыдущей помощи носил позитивный характер (проявление благодарности, например).

Если же ситуация была противоположной, то человек, согласно Майерсу, старается сдерживать подобное поведение (сперва ты мне, а потом я тебе).

Ещё один американец - Фредерик Скиннер - высказался вполне ясно: «Мы уважаем людей за их хорошие поступки только тогда, когда мы не можем объяснить эти поступки». Никаких комментариев не требуется.

Заслуживает внимания и уважения Питирим Александрович Сорокин, создавший в целый исследовательский центр т.н. креативного альтруизма.

За время существования Центра все исследования велись в следующих основных направлениях:

1- описание и формулирование рабочего определения бескорыстной созидающей любви;

2 - изучение положения данной проблемы в современной науке

(40-е, 50-е годы 20-го века);

3- анализ и экспериментальная проверка эффективности различных методов воспитания альтруизма: древние приёмы йоги, религиозные техники, правила и предписания: изучались и использовались христианские, мусульманские, буддистские пути повышения духовной и альтруистической потенции, которые мотивировали людей преодолевать свой эгоизм.

Так вот, самое главное состояло в том, что в ходе исследования было доказано, что любовь порождает любовь, а ненависть порождает ненависть, а сампроцесс альтруистического перевоплощения, согласно исследованиям, проходит трудно и болезненно, занимая длительное время, и практически никогда не происходит внезапно.

Получается, чтоальтруистическая направленность позволяет человеку достичь определённого уровня удовлетворения, самоуважения и правильного чувства собственного достоинства. Согласно исследованиям, такие люди,волевые, открытые, в определённой степени просты, само собой отзывчивы и, конечно, неплохо соображают. Однако, не следует забывать о том, что невозможно стать «истинным альтруистом» сразу же. На это требуется время. Но оно того стоит.

Глава 2 Альтруизм как социальный феномен

2.1 Альтруистическое поведение

Итак, мы подошли к тому, что человек, которого можно назвать альтруистом - это тот, который просто даёт, в этом вся суть .

Никакого потом у альтруиста нет, у него есть «сейчас» и ему «в тягость» вести подсчёты касательно того, сколько, чего и для кого он сделал - у него голова другим занята.

И здесь речь идёт об альтруистическом сознании, которое и определяет направленность человека. Одной из составляющих такого сознания являются убеждения, в основе которых лежат знания правил, норм, принципов,понимание этических и социальных человеческих ценностей.

Польский исследователь Ян Рейковский под альтруистическим поведением понимал безраздельную самоотдачу, отказ от собственных интересов в пользу других людей.

Для того, чтобы в дальнейшем нам было легче ориентироваться, сопоставлять и последовательно связывать следует более подробно рассмотреть именно подобное поведение.

Тем более, что более всего нас интересует именно психологический подход к изучаемому явлению и в дальнейшем слова «просоциальный» и «альтруистический» будем использовать как синонимы, потому, что это:

во-первых - удобно;

во-вторых - логично;

в-третьих - практично.

Близость понятия «просоциальное поведение» с таким понятиям, как «альтруизм» можно объяснить следующим образом: поступок может считаться просоциальным, когда он приносит пользу обоим.Про альтруизм можно сказать то же самое. Проявление доброты, например, есть ни что иное, как составляющее просоциального поведения, направленное на благо другого, а значит относится к проявлению альтруизма.

Таким образом, и «просоциальное поведение» и «альтруизм» это, в принципе, один и тот же вид поведения.

Существует два основных подхода к пониманию феномена альтруизма:

Альтруизм, как социальная норма взаимности;

Альтруизм как социальная норма ответственности.

В некотором смысле это определённые уровни объяснения (или трактовка).

Если рассматривать альтруизм как норму взаимности , то он будет основываться на универсальном кодексе чести (или базовые социальные нормы), что характерен для любой социальной группы.

Данный подход тесно связан с концепцией (пониманием) т.н. реципрокного альтруизма, суть которого - ты мне, я тебе. Считается, что данная норма работает в любых социальных системах и в любых отношениях (как правило) и способствует накоплению одного из самых ценных социальных «качеств»взаимоотношений - доверия людей друг к другу. Но, как известно, у любого правила существуют свои исключения: в данной ситуации это вероятность того, что у человека, которому оказывается помощь, к сожалению, или к счастью не всегда есть возможность равноценного «ответа».

Если же рассматриваемый нами феномен выступает как норма ответственности , то именно она лежит в основе бескорыстного поведения в отношении либо социально незрелых людей? детей, либо в отношении особой категории людей с так называемыми ограниченными возможностями (и физическими, и экономическими, и психическими) - инвалиды, пожилые и другие. Утверждать, что данная норма заставляет, обязывает или же приписывает совершать те или иные действия, наверное, не совсем верно. Более верными, как мне кажется, будут формулировки следующего содержания: подобная норма взывает к совести, побуждает к вернымосознанным действиям, способствует проявлению лучших качеств (которые до момента оказания помощи «дремали»), а то и вовсе способствуют самореализации.

Здесь уместным будет привести пример Берковича и Даниэльс (1964), точнее выдвинутую норму «социальной ответственности», согласно которой «если другой зависит от тебя в достижении своей цели, ты должен помогать ему».

Для прояснения этого вопроса Грингласс (1969) провела специальное исследование в ходе которого было установлено, что альтруистическая «норма социальной ответственности» актуализируется в том случае, если предшествующая помощь индивиду носит позитивный характер. Если же она носит негативный характер, то актуализируется «норма реципрокности» - ты мне, я тебе. Одно ясно совершенно точно - альтруистические нормы существуют и действительно функционируют.

Встречается, нечасто, ещё одна теория - теория социального обмена, согласно которой человеческое взаимодействие представляет собой своего рода соглашения, которые ставят своей целью увеличить «вознаграждение» и уменьшить «расходы», а альтруизм в ней объясняется следующим образом: человеческое взаимодействие направляется «социальной экономикой». Речь идёт о том, что человек в ходе взаимодействия обменивается не только товарами, деньгами, другими благами, но и эмоциями, статусом, информацией и др. При этом происходит уменьшение расходов и увеличение вознаграждений. Но это вовсе не означает, что человек сознательно рассчитывает на вознаграждение. Просто, как утверждают представители теории социального обмена, именно анализ затрат и вознаграждений (или уменьшится чувство вины, или увеличится уважение) и желание достичь максимально положительного для себя результата определяют наши альтруистические поступки.

Таким образом, перечисленные теории исходят из того, что бескорыстное оказание помощи - альтруизм - связано с существованием в обществе определенных правил, которые, в основном, исполняются.

Рассмотренные выше подходы к проблеме альтруизма имеют много общего. В частности, каждая из перечисленных теорий предлагает два типа рассматриваемого поведения и каждая из них также даёт возможности хоть в какой-то степени понять мотивы и причины двух типов альтруизма: основанного на взаимном обмене и того, который не предусматривает никаких дополнительных условий.

В конце концов, каждый из подходов в той или иной мере ищет и моделирует условия для формирования устойчивой альтруистической установки у человека.

Однако сама помощь может оказываться по-разному.

Согласно нашей гипотезе всё просоциальное (или альтруистическое) поведение можно разделить на два типа:

А - искусственное альтруистическое поведение

Б - естественное альтруистическое поведение.

Причём, среди «искусственников» можно выделить два подтипа: к первому подтипу можно отнести тех людей, которые оказывают помощь только потому, что так надо (проще говоря, чтобы совесть не мучила); назовём их ЛОПИНы - т.е. люди, оказывающие помощь из необходимости.

Ко второму подтипу можно отнести людей, которые, помогая другим, в определённой степени сострадают, сочувствуют и сопереживают, однако же действия таких людей ещё не подкреплены твёрдой уверенностью и ясностью понимания - «для чего, собственно, я всё это делаю». Назовём их СИСНы - т.е. сопереживающие и сочувствующие, но неуверенные.

В общем, подобное «искусственное» альтруистическое поведение характеризуется тем, что человек (или субъект) руководствуется «продиктованной» необходимостью, не противоречащей его интересам .

Что касается «естественников», то здесь всё гораздо проще: для таких людейальтруистическое мышление и поведение это норма, в самом правильном смысле. Такие люди правдивы, просты, умны, добры, компетентны. Видя, что другой человек или другие люди нуждаются в помощи они, эту самую помощь, оказывают не раздумывая (не сомневаясь, при этом, в правильности своих действий). Причём делают это разумно, грамотно, если не сказать, профессионально.

Здесь волне уместным будет упомянуть про концепцию профилей личности по доминирующему инстинкту В.И. Гарбузова, где альтруизм, как инстинкт добра и гуманизма, с нравственной стороны ограничивает тенденции всех инстинктов, выступая в роли своеобразной «совести» и не содержит эгоизма (в нашем понимании). Высшая ценность для данного профиля личности - Человек (этим всё сказано).

2.2 Факторы, влияющие на оказание помощи

Вполне естественным будет вопрос: что же побуждает людей оказывать или не оказывать помощь? Почему одни раздумывают некоторое время - стоит ли вмешиваться? А другие и вовсе, что называется, «проходят стороной».

Поскольку психология это наука, то и ответы на эти вопросы следует формулировать исходя из научных данных.

Опираясь, в том числе, на первую часть нашего исследования можно говорить о том, что исследователи, психологи, учёные разных времён посредством предположений, теорий, опытов пытались выяснить, что же такое в человеке есть - найти некую черту или предрасположенность - что отвечает за альтруистическое мышление, а значит и поведение (например, Гарвардский центр Питирима Сорокина).

Принятие решения об оказании помощи зависит от нескольких обстоятельств.

Проще говоря, желательно, чтобы любая просьба излагалась простым, ясным и вежливым языком, при этом сопровождалась уважением к человеку и его потенциальному праву отказать. Чтобы человек, к которому обращаемся, не испытывал при этом какого-либо дискомфорта. Например, в разговоре проситель может специально отметить, что если по какой-то причине человек не может помочь, то на него не затаят обиды и это не скажется на взаимоотношениях с ним. Это подтверждено экспериментально.

Определённое значение имеет рефлексия и персонификации: связь, возникающая между людьми, которые видят выражение лиц друг друга и могут друг другу представиться. Считается, что готовность к оказанию помощи возрастает и тогда, когда у человека есть реальные шансы на последующую встречу и с пострадавшим, и с другими очевидцами.

Оказание помощи может зависеть от того, является ли оно актом, достойным подражания. Далее, присутствие других людей: принятие решения об оказании помощи может зависеть от наличия других людей, способных оказать помощь; при этом может иметь место эффект «диффузии ответственности», связанный с ожиданием того, что помощь окажут другие присутствующие (когда каждый «перекладывает» ответственность и формирование намерения оказать помощь на другого).

Все эти факторы считаются внешними. И здесь следует отметить, что у любой закономерности существуют свои исключения: приводимые факты вовсе не означают, что данные экспериментов будут совпадать с поведением абсолютного большинства людей. Взять, например, нашу страну, когда никогда, что называется, на все 100% невозможно предугадать поведение человека или нескольких людей в той или иной ситуации. И это, как мне кажется, нормально - ведь мы же люди, а не машины.

Однако же, существуют и факторы внутренние, к которым можно отнестизатраты времени, прилагаемые усилия, возможные денежные расходы, отсрочку своих планов, неудовлетворение своих потребностей и, конечно же, степень опасности для здоровья и жизни. При этом, едва ли не решающим фактором является наличие у человека определённых нравственных норм или, как правильно пишут наши отечественные психологи - чувство долга.

Человек с высокой нравственностью, развитым чувством долга, несмотря на затраты времени, средств и усилий, обязательно поможет попавшему в беду. При этом он примет на себя ответственность и за результаты оказания помощи. Также сказывается и влияние среды проживания: по сравнению с обитателями небольших городов или сельских районов жители мегаполисов менее склонны оказывать услуги: здесь прослеживается интересная закономерность - чем больше город и чем выше в нём плотность населения, тем менее склонны к помощи его жители. Это подтверждается и американскими и нашими, российскими исследованиями.

Гендерные особенности, согласно экспериментальным данным, тоже оказывают своё влияние на оказание помощи. Поведение мужчин и женщин в характерной ситуациистало предметом изучения 172 исследований, в которых сравнивались 50 000 испытуемых - мужчин и женщин с точки зрения готовности к оказанию помощи.

Проанализировав полученные результаты, Элис Игли и Морин Кроули пришли к следующему выводу: мужчины, оказавшись в потенциально опасной ситуации, когда незнакомому человеку нужна помощь (например, проколотая шина или падение в вагоне метро), чаще всего помогают (Eagly, Crowley, 1986). Но в ситуациях, в которых речь не идёт о жизни и смерти (например, нужно принять участие в эксперименте или потратить время на умственно отсталых детей), женщины несколько более отзывчивы.Следовательно, в разных ситуациях гендерные различия проявляются по-разному. Игли и Кроули предположили, что если бы исследователи изучали оказание помощи на примере продолжительных, близких отношений, а не в эпизодических контактах с незнакомыми людьми, то они наверняка обнаружили бы, что женщины значительно более склонны к альтруизму, чем мужчины. С ними согласны Даррен Джордж и его коллеги, которые считают, что женщины откликаются на просьбы друзей с большим сочувствием и тратят на оказание помощи больше времени (Майерс Д., 2004). Впрочем,

В кросс-культурном (когда в ходе исследования сравнивается поведение в двух и более культурах) исследовании Джонсона с соавторами (Jonson et al., 1989) показано, что женщины более альтруистически настроены, чем мужчины.

Т. В. Фогель на основании опроса жителей города Йошкар-Олы констатировала большую активность женщин в социально-помогающем поведении и меньшую активность такого поведения у мужчин: 47 % женщин практикуют социально-помогающее поведение и это происходит в 65 % возможных случаев. Возраст наибольшей социально-помогающей активности для женщин составляет 50-59 лет, для мужчин - 40-49 лет. Возраст наибольшей неактивности в у женщин - 20-29 лет и 30-39 лет, у мужчин - 20-29 лет и 40-49 лет соответственно.

Женщины, как правило, показывают более долгосрочное просоциальное поведение (например, забота о близких) что, как мне кажется, совершенно нормально.

По данным Л. Е. Киреевой (2012), стремление к взаимопомощи супругов в трудную минуту отметили у себя 40 % мужчин и 65 % женщин. Для мужчин более вероятны краткосрочные помогающие действия, граничащие с подвигами (например, спасение людей).

Далее идут не менее любопытные сведения: в трёх экспериментах, поставленных социологами из Калифорнийского университета в Беркли, было установлено, что чем менее религиозен человек, тем больше его щедрость и бескорыстные поступки по отношению к другим диктуются чувством сострадания. И наоборот: чем более он набожен, тем меньше они продиктованы сочувствием. Из результатов экспериментов отнюдь не следует, что религиозные люди менее щедры и милосердны или же менее сострадательны, но эти результаты опровергают общераспространенное убеждение, что щедрость и милосердие обусловлены набожностью, отмечают авторы. Как показал эксперимент, связь между состраданием и щедростью сильнее выражена у тех, кто считает себя нерелигиозным или не очень религиозным человеком.

Теперь о самом главном, если можно так сказать: существует такое понятие, как гуманистическая совесть, под которой понимается голос самого человека, того лучшего, доброго, что он имеет. Именно она не даёт людям безропотно подчиняться чужим интересам, тратить жизнь только на служение интересам и потребностям других людей. Данная совесть призывает к самореализации, к воплощению в действительность своих сил и возможностей, не забывая при этом строить свою жизнь в гармонии с другими людьми. С определённой степенью уверенности можно утверждать, что «такая» совесть есть у каждого, вопрос только в том, доминирует ли она или же «дремлет» применительно и к религиозным людям и не религиозным.

Рассматривая так называемые внутренние факторы оказания помощи, то наличие у человека совести является, пожалуй, основополагающим альтруистического поведения вообще. И, уверен,экспериментально это подтвердится. Вот и ответ на нашу гипотезу и ответ на сам вопрос, что такое альтруизм и что побуждает людей поступать именно так, как нужно и не иначе.

Однако же, психология - это наука, а наука предполагает сбор и систематизацию данных, их анализ, интерпретации на основе чего уже можно строить какие-либо гипотезы или теории.

Кроме этого была собрана информация о характерных признаках сочетаний личностных качеств; считается, что именно они отвечают за предрасположенность к альтруизму: более других к нему склонны люди более эмоциональные, а также люди деятельные (Bierhof 1991). А определённые качества личности могут влиять на реакцию человека в конкретной ситуации, в нашем случае это оказание помощи (бескорыстной, конечно).

При всём при этом считается, что альтруистическая ориентация является достаточно распространённой формой активности при взаимодействии людей друг с другом.

Человек - альтруист, таким образом, руководствуется своими настоящими нравственными принципами, которые и обуславливают бескорыстные действия, направленные на благо и удовлетворение интересов другого человека (других людей). Альтруистом человек является тогда, когда в его заботе о людях ни на сознательном, ни на сверхсознательном, ни на подсознательном уровнях нет мыслей о собственных интересах и выгоде. Настоящему альтруисту важна нравственная чистота его намерений и полная свобода от корысти.

И получается, что перечисленные типы альтруистического поведения обеспечиваются выраженными в людях такими свойствами личности, каксильная воля, гибкость, эмпатия, простота, смелость и добросовестность.

2.2 Альтруистическая мотивация

Важной проблемой здесь выступает то, что экспериментально мотивационная сфера человека изучена слабо, что не даёт возможности в полной мере понять психологическую природу альтруизма.

В ходе проведённых экспериментов такие мотивы, как общественные обязательства, эмпатия (сочувствие), желание ответить на аналогичную услугу (отплатить добром за добро), повышение самооценки, стремление к признанию, были признаны альтруистическими.

Отдельные данные подтверждают тот факт, что зачастую оказывают помощь другим люди эмоциональные и те, которые являются самостоятельными в своем жизненном выборе.

Согласно исследованиям, одни действия по оказанию помощи являются явно эгоистичными (избежать наказания, стать частью определенной группы и т.п.), вторые - почти эгоистичными (облегчить внутренний дистресс), третьи - собственно альтруистические, направленные на увеличение чьего-то блага (забота о благополучии других, а не о своей личной). Известно немало фактов, которые свидетельствуют, прежде всего, о том, что можно создать такую ситуацию, где человек автоматически или по принуждению проявит себя альтруистом. Также считается, что альтруизм возникает как одно из последствий «грехопадения», то есть чувство вины усиливает склонность к оказанию помощи. Психоаналитически настроенные исследователи рассматривают феномен альтруизма как попытку человека редуцировать присущее ему чувство вины перед другими. Правда, и тут полученные факты весьма противоречивы: доказано, например, что нераскрытая вина не увеличивает склонность человека к альтруизму; если же вина раскрывается, то попытки человека её «загладить» уже нельзя считать альтруистическими. Это из области психоанализа.

С позиций эволюционной психологии есть два вида альтруизма - защита рода, преданность ему и взаимная выгода. Людей необходимо учить альтруизму, поскольку, как считают представители этого подхода, гены эгоистических индивидуумов выживают с большей вероятностью, чем гены тех, кто жертвует собой.

Бихевиористы утверждают, что альтруистический мотив есть не что иное, как эмпатически возникающий, «когнитивно - предвосхищяемый»

эгоистический мотив. «Научение» альтруизму происходит по типу обычного

обусловливания и в принципе не отличается от других видов научения.

Эмпирические исследования показали, что при экстремальных условиях готовность прийти на помощь наивысшая там, где свидетель опасности один, чем их целая группа.

Выделены причины, которые тормозят процесс предоставления помощи:

Размывание ответственности (когда свидетель один, то он чувствует, что именно ему следует вмешаться, а если есть и другие свидетели, то чувство ответственности распределяется на всех);

Общественная оценка (каждый из свидетелей медлит, ведь пытается понять, что же будет, и все они становятся друг для друга примерами пассивного поведения, то есть процесс социального сравнения приводит к ошибочному толкованию ситуации: другие интерпретируют то, что произошло, как безопасное событие);

Боязнь оценки (присутствие других свидетелей вызывает чувство неуверенности, потому что другие станут свидетелями оказания помощи; когда же свидетель уверен в своих силах и компетентности, то присутствие других может служить стимулом для оказания помощи).

Данные исследований Б. Латане и Д. Дарли, например, также указывают на соблюдение принятых норм и правил поведения. Действенность же их зависит от того, насколько эти нормы и правила ценны для человека, чтобы ими руководствоваться (интериоризация). И чем более они интериоризированы, тем больше поведение людей начинает определяться предвосхищением его последствий и тем меньше поведение становится зависимым от внешних обстоятельств.

Латанэ и Дарли разработали на основе теории принятия решений модель процесса оказания помощи при возникновении кризисных (аварийных) ситуаций:сначала случайно оказавшийся на месте события человек должен обратить внимание на то, что нечто произошло. Затем, после того как данный человек осознал происшедшее событие, оно должно быть проинтерпретировано как чрезвычайное. Далее этот человек должен решить, стоит ли ему брать на себя ответственность за вмешательство. Как только такое решение принято, человек должен решить, в какой форме может быть оказана помощь. Наконец, человек должен решить, как реализовать свое решение помочь.

Имеются два подхода к оказанию помощи: помогающий может либо снабжать нуждающегося человека какими-либо ресурсами, выполняя вместо него некоторую работу, либо облегчать его положение, вдохновляя его опираться на собственные ресурсы.

Первый подход связан с ситуацией, когда человек не справляется со своими проблемами потому, что ему не хватает знаний и умений, чтобы решить проблему. Поэтому он ждет помощи от более компетентного в данном вопросе человека. Второй подход направлен не на передачу готового безличного знания, а на активизацию внутренних ресурсов того, кому она оказывается, чтобы тот сам справился со своими проблемами. Дело в том, что переживаемые трудности, при всей внешней похожести, глубоко индивидуальны и не могут быть точной копией переживаний других людей. Знание о том, что 75 % людей, использовавших в подобной ситуации некоторую стратегию, добились успеха, вряд ли может быть полезно человеку в принятии решения о том, как поступить именно ему и именно сейчас. По этой причине наиболее ценными для человека являются не чужие, а его собственные способы разрешения проблемы, причем такие способы, которые максимально подходят к ситуации и подкреплены личностными возможностями.

Мотивация - это то, что побуждает человека что-то делать. Следует различать два мотива, являющихся составляющими для альтруизма - мотивдолга и мотив сочувствия.

Основными мотивами, определяющими выбор альтруиста, являются человеческая жизнь и здоровье, а также высокий уровень ответственности.

Исследователями выделено два основных подхода к пониманию мотивационной природы альтруистического поведения:

1) личностно-нормативный (нравственные нормы, убеждения)

2) эмоциональный (эмпатия, сопереживание, сочувствие).

Большинство учёных выделяют либо личностно-нормативный, либо эмоциональный подход к анализу мотивации альтруистического поведения.

Обсуждаемые мотивы трудно различимы по своим внешним поведенческим проявлениям, однако имеют совершенно различное психологическое содержание.

Как отмечает Х. Хекхаузен, изучая мотивацию помощи, исследователи явно увлеклись внешними обстоятельствами, затратами времени и усилий, не уделяя должного внимания личностным особенностям. Совершенно очевидно, что одним из внутренних факторов альтруистического поведения является соблюдение норм или некоторых универсальных правил поведения.

Мотив нравственного долга : формируется на основе интериоризации (т.е. насколько для человека они ценны) альтруистических социальных норм, превращающихся во внутренние установки, личностно-смысловые регуляторы деятельности. Ведущим чувством в мотивации этого типа является чувство ответственности за свои поступки перед собой и другими людьми. Его реализация сопровождается позитивными чувствами нравственного удовлетворения, самоуважения, повышением самооценки. Невозможность же реализации этого мотива, связана с ощущением бесчестности, недостойности своего поведения, пониженным самоуважением и это правда. Эти чувства выполняют по отношению к альтруистическому поведению две специфические функции: профилактическую, когда предвосхищаются последствия оказанияили неоказания помощи, и компенсаторную, когда альтруистическое поведение является средством восстановления утраченного чувства равновесия и благополучия.

Мотив сочувствия: основан на способности человека к эмпатии (сопереживанию, сочувствию), что является весьма существенной составляющей альтруизма. Реализация этого мотиваневозможна без осуществления мысленной постановки себя на место нуждающегося в помощи человека, без процесса сопереживания ему.

О мотиве сочувствия речь идёт тогда, когда его проявление выступает как устойчивая и закономерная тенденция поведения. Сочувствие предполагает не только понимание другого и сопереживание его состоянию, но и сопереживание возможному улучшению состояния реципиента (объекта помощи), т.е. носит опережающий, предвосхищающий характер, побуждая к совершению акта помощи. Механизм сочувствия основан на таком взаимодействии, когда происходит «слияние» субъекта и объекта помощи. Есть точка зрения, что подобная мотивация практических результатов может и не приносить: дело ограничивается одними эмоциями (сочувствующие, но не помогающие). В этом случае субъект как бы выходит за пределы своего "Я" и приобщается к жизни и состоянию другого для понимания самоценности этих переживаний. В то же время, мотив сочувствия может играть существенную роль в реальной деятельности - внутреннее отождествление с объектом помощи, что предполагает слияние блага для другого и блага для себя.

По мнению Т. П. Гавриловой, эмпатия может проявляться в двух формах - сопереживания и сочувствия.

Сопереживание - это переживание субъектом тех же чувств, которые испытывает другой. Например, сострадание есть ощущение доли страдания другого человека. Сочувствие же есть это отзывчивое, участливое отношение к переживаниям, несчастью другого (сожаления, соболезнования и т. п.). Первое, считает Т. П. Гаврилова, основано в большей мере на своем прошлом опыте и связано с потребностью в собственном благополучии, с собственными интересами, второе основано на понимании неблагополучия другого человека и связано с его потребностями и интересами. Отсюда сопереживание более импульсивно, более интенсивно, чем сочувствие.

Л. П. Калининский с соавторами считают, что при разделении эмпатических реакций правильнее было бы говорить не столько о критерии разнонаправленности потребностей, сколько о степени эмоциональной вовлеченности своего «Я» во время такой реакции. Они полагают, что сопереживание является больше индивидным свойством, поскольку связано с такой типологической особенностью, как слабость нервной системы, а сочувствие - личностным свойством, которое формируется в условиях социального обучения.

Как показывают исследования, наиболее альтруистичными оказываются люди, в психологии поведения которых гармонично представлены оба мотива: когда и долг и сочувствие действуют примерно одинаково в соответствующих ситуациях. Человеку, основываясь на ожиданиях других,на умении и пониманиипсихического состояния людей значительно проще строить своё поведение.

Также альтруизм является следствием эмоциональной реакции - эмпатии, при этом последняя понимается как аффективная связь с другим человеком, как способность приобщаться к эмоциональной жизни другого человека, разделяя его переживания.

Но и побуждается личностными нормами, определяющими ценности, что ставят интересы другого человека на первое место. Говоря языком психологии, альтруистическое поведение, в данном случае, характеризуется переживанием субъекта своего деяния как продиктованного внутренней необходимостью.

Получается, что альтруистическое (просоциальное) поведение направленно на благо других и не рассчитано на внешнюю награду. Что и требовалосб доказать.

К. Бэтсон считает, что просоциальное поведение включает в себя любые действия, связанные с оказанием помощи или намерением оказать помощь другим людям независимо от характера его мотивов.

Ситуации, в которых людям требуется помощь, могут быть самыми разными.

Мюррей (Murrey, 1939) дает следующий их перечень: человек слаб, покалечен, немощен, устал, неопытен, унижен, одинок, отвержен, болен, потерпел поражение или испытывает душевное смятение.

Помощь человеку нужна тогда, когда перед ним стоит какая-то задача или имеется какая-то потребность, которую он не может успешно решить или удовлетворить самостоятельно. Это может происходить по двум причинам:

1) у человека нет алгоритма решения; он не знает, как решать эту конкретную задачу или каким путём можно удовлетворить потребность;

2) возможно, алгоритм решения ему известен, но не хватает каких-либо ресурсов: времени, денег, оборудования, сил и т. д.

Важно всегда помнить и понимать, что человек, проявляющий инициативу в оказании помощи, должен быть предельно тактичным и не навязчивым.

Ситуации оказания помощи можно разделить также на две категории (Amato 1985; Benson et al 1980): спонтанные (реактивные), возникающие неожиданно, «здесь и сейчас» (как, например, оказание помощи человеку, получившему травму), и преднамеренные, заранее обдуманные, намеченные (например, спонсорская помощь, волонтерство и другие виды благотворительной деятельности, осуществляемой после тщательного продумывания и заблаговременного планирования).

Выявлено, что больший альтруизм проявляется в отношении к человеку, который зависим от оказывающего помощь (Berkowitz, Daniels, 1964), приятен (Daniels, Berkowitz, 1963; Epstein, Horstein, 1969), обладает привлекательной внешностью (Mims et al., 1975), знаком оказывающему помощь (Macanlay, 1975), разделяет политические взгляды помогающего (Karabenick et al., 1973), принадлежит к противоположному полу (Bickman, 1974) и к той же этнической группе, что и помогающий (Harris, Baudin, 1973).

На принятие решения об оказании помощи влияют личностные качества человека: это умение сочувствовать и действовать, умение контролировать себя, чувствительность к ожиданиям окружающих.

Психологи утверждают, что счастливые люди, как дети, так и взрослые, склонны к альтруизму. Эксперименты выявили несколько причин этого (Carlson et al., 1988). Оказание помощи другим улучшает плохое настроение и продлевает хорошее. Хорошее настроение, в свою очередь, благоприятствует позитивным мыслям и позитивной самооценке, которые располагают нас к хорошим поступкам (Berkowitz, 1987; Cunningham et al., 1990; Isen et al., 1978). Люди, пребывающие в хорошем настроении, более склонны к позитивным мыслям и к позитивным ассоциациям, которые вызывают добрые дела. Те, кто позитивно мыслит, скорее всего, и действует тоже позитивно. При этом не имеет значения, что именно становится источником хорошего настроения - успех, размышления о чем-то радостном или какой-либо иной положительный опыт (Salovey et al., 1991).

По данным Хорович (Horowitz, 1968), субъекты охотнее помогают другим людям тогда, когда они делают это добровольно, а не по обязанности.

Люди, оказавшие помощь другим, начинают лучше думать о себе (верно подмечено). Это в одинаковой мере относится и к донору, отдавшему свою кровь, и к студенту, который помог незнакомому человеку собрать упавшие бумаги (Wiliamson, Clark, 1989). Следовательно, если взрослый человек испытывает чувство вины, грустит или пребывает в депрессивном состоянии по какой-то другой причине, любое доброе дело (или какой-либо иной позитивный опыт, способный улучшить настроение) помогает ему нейтрализовать негативные чувства.

Из этого следует, что альтруистической личности свойственны чувство долга, разумность, толерантность (терпимость). А эмоциональной основой является чувствительность, т. е. склонность к эмпатии, сочувствию и пониманию других людей. О чём, впрочем, уже было сказано ранее.

2.4 Практическое исследование

Для практической частиисследования была использована «Диагностика личностной установки «альтруизм - эгоизм».

Было опрошено 55 респондентов: студенты 1-го и 2-го курсов ГБПОУКПТ (Курганский промышленный техникум) в возрасте 15 - 17 лет.

Согласно подсчётам среди опрошенных с доминированием установки«эгоизм» выявлено 27 человек, с доминированием установки «альтруизм» 22 человека.

Согласно инструкции у каждого опрошенного подсчитывается общее число баллов: если число баллов больше 10, то это указывает на доминирование альтруистических установок. Если количество баллов менее 10 - это указывает на доминирование эгоистических установок.

Если же количество баллов составляет ровно 10, то это показатель уравновешенности как эгоистических, так и альтруистических установок. (примечательно, что среди опрошенных такихвыявлено 6 человек).

Итак, согласно подсчётам, у 49,1% опрошенных студентов преобладают установки эгоистические; у 40,8% преобладают установки альтруистические; у 10,1% эгоистические и альтруистические установки представлены, примерно, в равной степени.

На диаграмме это будет выглядеть примерно так:

Где, красный - эгоистическая направленность, розовый - альтруистическая направленность, синий - примерно равное присутствие и эгоистических и альтруистических установок.

Заключение

Альтруизм, как социальный феномен, представляет собой очень интересную сферу для исследований. Самые разные подходы к его пониманию по-своему интересны, достаточно аргументированы и верны со своих позиций, что помогает любому думающему человеку на их, в том числе, основе, составить своё видение этого удивительного социального явления.

Однако, в силу фактора времени, мышление человека претерпевает определённые изменения, что, в свою очередь, сказывается на всех сферах его жизни - и на личной, и на общественной, и на профессиональной. А это означает определённое «непостоянство» доминирования в его сознаниитех или иных установок, ценностей и мотивов. Но с определённой долей уверенности можно говорить о том, что альтруизм, как миропонимание человека, был всегда. Он, безусловно, есть сейчас и, скорее всего, будет потом.

Благодаря исследованиям учёных мы можем составить более или менее ясную и целостную «картину» альтруизма:

Альтруизм представляет собой психологический механизм, способствующий проявлению самых лучших человеческих качеств;

Альтруистическое поведение обусловлено как внешними, так и внутренними побуждениями человека;

Альтруистическое мышление - этомировоззрение, миропонимание и мировосприятие человека.

На мой взгляд,делить альтруизм на так называемый истинный (или чистый) и не истинный (или замаскированный) не совсем верно по следующим причинам: скорее всего, говоря о том, что такое альтруистическое поведение или альтруистическое сознание, разные учёные, по сути, говорят об одном и том же, только с разных позиций. Как было сказано ранее, все определения и толкования рассматриваемого явления верны, по-своему. И все вместе они помогают человеку сформировать своё понимание подобного мышления, поведения, видения.

Итак, на основе рассмотренной и проанализированной информации можно сказать, что альтруизм - это обусловленное ценностями, убеждениями и устремлениями осознанное, бескорыстное настроение и поведение одного человека по отношению к другому человеку, которое основано на соответствии реальной сути человека его реальным делам.

Альтруизм это показатель цельности и самодостаточности человека, который прекрасно знает, понимает и помнит, что он делает, для кого и почему.

Список используемой литературы

1. Андреева Г.М. Социальная психология: учебник для вузов/ Г.М. Андреева. - 5-е изд., испр. и доп. - М.: Аспект Пресс, 2009.

2. Антилогова Л.Н. Альтруизм и его роль в профессиональной деятельности социального работника. [Электронный ресурс].

Репетиторство

Нужна помощь по изучению какой-либы темы?

Наши специалисты проконсультируют или окажут репетиторские услуги по интересующей вас тематике.
Отправь заявку с указанием темы прямо сейчас, чтобы узнать о возможности получения консультации.

СОДЕРЖАНИЕ
ВВЕДЕНИЕ







ЗАКЛЮЧЕНИЕ
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

Работа № 3979. Это ОЗНАКОМИТЕЛЬНАЯ ВЕРСИЯ работы, цена оригинала 1000 рублей. Оформлен в программе Microsoft Word.

Оплата . Контакты

ВВЕДЕНИЕ
Альтруистическая ориентация является довольно распространенней формой человеческой активности играющей роль в межличностных контактах внутригрупповом взаимодействии общении и совместной деятельности людей.
В наше время тема альтруистического взаимодействия между людьми начинает привлекать к себе все больше внимания. С одной стороны причиной такого внимания является глобальный рост агрессивности как личностной вызванной непрерывным стрессом в котором в последнее время живёт большинство людей так и межгрупповой. С другой стороны это перенаселение земного шара вынуждающее искать альтернативные способы взаимодействия между людьми народами и странами. С третьей стороны это массовое распространение у ряда этнических групп и целых наций хронической алкоголизации наркотизации и депрессий как различных способов суицидального поведения.
Также значительный интерес представляет также рост эгоистических тенденций который становится все более очевидным в наше время. Современная нравственность обусловленная агонией культуры сверхпотребления поставила эгоизм во главу угла. Эгоцентризм стал нормой он вызывает симпатию к нему стремятся он является целью и средством достижения других целей. Такое мнение в настоящее время высказывают психоаналитики. Именно поэтому современные психологи пытаются выяснить факторы которые позволяют людям проявлять в поведении свои лучшие качества заботу внимание и помощь моральную и материальную жертвенность.
Альтруистическое поведение личности является достаточно исследованным в психологической науке. В психологии подходы к альтруизму можно классифицировать по трем большим группам
1. социально-психологические модели альтруистического поведения рассматривающие его как механизм регулирующий взаимный обмен и базирующийся на общечеловеческих нормах поведения Д.Майерс Р.Чалдини А.Gouldner
2. глубинно-психологическое понимание альтруизма как механизма защищающего слабое Эго субъекта Д.В.Винникот М.Кляйн К.Меннингер А.Фрейд З.Фрейд Э.Фромм К.Хорни К.Г.Юнг
3. психологическая трактовка альтруизма расширяющая взгляд на этот феномен с позиции установки и направленности личности формирующейся в процессе деятельности человека а также рассматривающая его как механизм кооперации В.С.Агеев Г.М.Андреева Л.Н.Антилогова А.Г.Асмолов А.Ф.Бондаренко Л.И.Божович Б.И.Додонов З.С.Карпенко А.Н.Леонтьев С.Д.Максименко Н.Н.Обозов К.К.Платонов А.В.Петровский Н.И.Сарджвеладзе.
Актуальные психологические изыскания посвящены не столько генезису альтруизма и его антипода — эгоизма сколько выявлению условий и факторов проявления альтруистического поведения в социуме. Установлено что значимыми факторами проявления альтруизма выступают готовность принять на себя ответственность за происходящее переживание чувства вины печали и наоборот — счастья элементы социального сходства и уменьшение неопределенности ситуации. В исследовании А.А. Моисеевой показывается что личностной основой альтруизма является склонность к эмпатии сочувствию и пониманию.
В работе Е. Е. Насиновской показано что носитель альтруистической мотивации способен проявить альтруизм не только по отношению к любому социальному объединению членом которого он является но даже к незнакомым лицам и общностям в которые он реально не включен. В отличие от коллективистской альтруистической ориентации присущ общегуманистический характер она относится к глубоко личностным характеристикам способна проявляться в самых разнообразных жизненных ситуациях.
На данном этапе изучения проблемы альтруистического поведения исследователями выявлены и охарактеризованы различные виды альтруизма проявляющиеся в современном социуме.
Однако несмотря на значительный уровень освящения в психологической научной литературе исследование альтруистической мотивации не теряет своей актуальности.
Цель курсовой работы - анализ психологических механизмов альтруистической мотивации
Задачи исследования
 дать общую характеристику альтруистического поведения в психологии
 исследовать психологические особенности формирования альтруистической мотивации личности
Предмет исследования психологические особенности альтруистической мотивации.
Объект исследования альтруистическая мотивация личности.
Курсовая работа состоит из введения двух разделов заключения списка использованной литературы.
ГЛАВА I. ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА АЛЬТРУИСТИЧЕСКОГО ПОВЕДЕНИЯ В ПСИХОЛОГИИ.
1.1. Определение понятия «альтруизм»
В качестве нравственного принципа альтруизм существовал и осознавался с древнейших времен развития человеческого общества. Данный принцип можно увидеть в изречениях Сократа который говорил о том что духовность и душевность человека проявляется в его стремлении служить другим людям. Идея альтруизма безвозмездного служения другому является одним из центральных для морали буддизма и христианства позднее донное понятие было развито как моральный принцип английской этикой восемнадцатого века. А. Шефтсбери Ф. Хатчесон А. Смит Д. Юм а также идеям французского Просвещения Ж-Ж. Руссо и в немецкой этике Г.Лейбниц И. Кант Л. Фейербах.
Термин «альтруизм» был введен впервые О. Контом сформировавшим принцип «revile pour outrе» — жить для других. Ученый считал что ценить в другом личность принимать его индивидуальность способен человек у которого в достаточной степени сформировано такое качество как альтруизм - нравственный принцип поведения означающий способность осуществлять бескорыстные действия в интересах других людей. Согласно О. Конту альтруизм противоположен антонимичен эгоизму и подразумевает такое поведение и активность человека которыми он приносит другим людям больше пользы чем требует от них приложения каких-либо затрат.
Оппозицией такому пониманию альтруизма выступают Чарли Л. Харди Марк ван Вугт Дэвид Миллер и Дэвид Келли которые в своих исследованиях показали что альтруизм и альтруистическое поведение не связаны с прямой выгодой или с комбинациями различных выгод но в конечном счёте в долгосрочной перспективе создают больше преимуществ чем было затрачено на совершение альтруистических действий.
На сегодняшний день нет общепринятой дефиниции альтруизма. В зарубежной психологии широко распространенным является определение данного феномена в основе которого лежит «интенция создать облегчение или улучшение ситуации нуждающемуся другому» а под альтруистическим поведением понимается такое поведение при котором «человек действует предполагая что благодаря его действиям у реципиента будет устранено нежелательное состояние» .
В толковом словаре русского языка под редакцией С. И. Ожегова альтруизм фр. altruisme от лат. alter – другой трактуется как нравственный принцип предписывающий сострадание и милосердие к другим людям готовность действовать им на пользу не считаясь со своими интересами .
В.В.Абраменкова в «Кратком психологическом словаре» определяет альтруизм как систему ценностных ориентаций личности при которой центральным мотивом и критерием нравственной оценки являются интересы другого человека или социальной общности .
Большой психологический словарь трактует альтруизм как правило нравственной деятельности признающее обязанностью человека ставить интересы других людей и общее благо выше личных интересов установка выражающаяся в готовности приносить жертвы в пользу ближних и общего блага. Альтруистическое поведение проявляется в добровольной помощи другому человеку несмотря на риск или жертвы с которыми эта помощь сопряжена.
В. Эфроимсон понимал под альтруизмом «всю группу эмоций которая побуждает человека совершать поступки лично ему непосредственно невыгодные и даже опасные но приносящие пользу другим людям» .
Н.В. Гришина отмечает альтруизм – это самостоятельный мотив который отличается от других мотивов основанных на личной выгоде в основе его лежит любовь и бескорыстная забота о других способность на безвозмездную жертву ради группы потребность отдавать и чувство ответственности .
А. Ф. Лазурский писал что в основе альтруизма лежит комплекс эмоциональных свойств человека чувство симпатии или процесс «вчуствования» аффективная возбудимость сила и продолжительность эмоций а также значительное развитие волевой деятельности направленной на помощь страждущим и нуждающимся отсутствие эгоизма и себялюбия доходящее часто до самозабвения и самопожертвования значительное развитие нравственных качеств интерес к внутренним душевным переживаниям.
З.Фрейд рассматривал альтруистические побуждения как невротическую компенсацию подвергнутых вытеснению влечений противоположной эгоистической направленности.
Его дочь А.Фрейд под альтруистической мотивацией понимает побуждения отцензурированные и искаженные действием целой системы защитных механизмов. Причем в качестве исходных побуждений альтруизма она выделяет
а возможность удовлетворения запретных инстинктивных желаний без давления СуперЭго а именно путем проекции этих желаний на социального Другого
б возможность разрядки сопутствующих этим влечениям агрессивных импульсов.
К.Хорни и Э.Фромм усматривают в основе альтруизма способ совладания человека со своей невротической тревожностью возникающей вследствие принципиальной разобщенности и отделённости людей друг от друга. При этом альтруизм обеспечивает получение общественного одобрения и является социально безопасным способом поведения которое путем эмпатии и идентификации скрепляет людей.
По мнению Б.И.Ильина мотив альтруизма проявляется в сочувствии в удовлетворении потребностей беспомощного в стремлении опекать утешать защищать заботиться успокаивать и исцелять тех кто в этом нуждается. Альтруизм проявляется по собственному убеждению без какого бы то ни было давления со стороны и базируется на нравственных нормах общества .
Итак в общем смысле альтруизм — это разновидность социального поведения человека ориентированного на бескорыстную помощь другим и связанного с возможными потерями для самого человека. Под альтруистическим следует понимать поведение направленное на благо другого лица или социального объединения не связанное с какими-либо внешними поощрениями.
Альтруистическая ориентация носит общегуманный характер и способна проявляться в самых разнообразных жизненных ситуациях не будучи жестко связанной с принадлежностью субъекта к той или иной общности. Е. Е. Насиновская считает что носитель альтруистической мотивации способен проявить альтруизм не только по отношению к любому социальному объединению членом которого он является но даже к незнакомым лицам и общностям в которые он реально не включен. В отличие от коллективистской альтруистическая ориентация носит общегуманистический характер относится к глубоко личностным характеристикам способна проявляться в самых разнообразных жизненных ситуациях . Например субъект может оказывать помощь и поддержку незнакомому человеку или действовать в интересах группы людей реальным членом которой он не является. Принцип альтруизма играет существенную роль в формировании нравственного облика личности.
Существуют три подхода к изучению альтруизма. Первый подход развился в русле социологической социальной психологии. Его опорой является концепция символического интеракционизма Герберта Блумера. Согласно ему общество определяется как символическое взаимодействие индивидов. Люди действуют с опорой на значение смыслы которые приписывают вещам. Смысл любой вещи возникает в процессе взаимодействия в которое человек вступает с другим человеком. Смысл не принадлежит вещам самим по себе он возникает в процессе человеческих трансакций. С этой точки зрения альтруизм обосновывается на психологической теории социального обмена.
Второй подход — социологический. Автор феноменологической социологии Альфред Шютц подчеркивал что общество развивается в процессе духовного взаимодействия людей. Поэтому социальное действие — это осмысленное поведение человека в его духовном взаимодействии с другими людьми. В русле социологического подхода альтруизм рассматривается в русле действия двух социальных норм взаимности и социальной ответственности.
Третий подход к пониманию альтруизма предлагает эволюционная психология. В рамках эволюционной теории бескорыстное поведение объясняют врожденными механизмами защита рода и поиск взаимной выгоды.
1.2. Психологические мотивы альтруистического поведения
Понятие альтруистического поведения неотделимо от внутренней мотивации этой формы активности ибо под альтруистическими понимаются только бескорыстные помогающие действия не сулящие субъекту никаких внешних наград и поощрений иными словами альтруистическое поведение является непрагматическим по своей сути. За пределами альтруизма оказываются формы помогающего поведения основанные на корыстном расчете и действия связанные с соображениями затрат и пользы от совершаемых благодеяний. В сферу собственно альтруистических проявлений не включаются также акты помощи осуществляемые на уровне регуляции социально-нормативного типа. К ним относятся
Во-первых шаблонно-стереотипные проявления помощи культурные привычки правила этикета составляющие как бы операциональный состав просоциального стиля поведения.
Во-вторых к социально-нормативным просоциальным действиям не являющимся собственно альтруистическими относятся акты помощи осуществляемые в соответствии с внешними социальными требованиями — ожиданиями а не на уровне внутренних личностных детерминант. Примерами такого внешнего выполнения социальных норм при поддерживающем влиянии окружения могут служить помогающие действия в ответ на демонстрацию модели помощи следование норме взаимности расплата за услугу услугой выполнение нормы ответственности в соответствии с ожидаемым от человека поведением временное повышение просоциальности членов группы живущей по принципу здесь и теперь.
Анализ теоретических работ и данных экспериментальных исследований отечественных и зарубежных психологов по проблематике альтруистического поведения подтверждает реальность существования альтруистических мотивов как самостоятельных психических образований. Однако раскрывая содержание мотива бескорыстной помощи или мотива блага для другого одни исследователи интерпретируют этот мотив как интериоризованную альтруистическую норму а другие — как проявление действенного сопереживания или сочувствия. Таким образом выделяются два основных подхода к пониманию мотиаационной природы альтруистического поведения
1 личностно-нормативный со стороны нравственных норм и моральных убеждений личностей
2 эмоциональный со стороны анализа роли альтруистических эмоций — эмпатии сопереживания сочувствия симпатии в реализации альтруистического поведения. Большинство исследователей осуществляет либо личностно-нормативный либо эмоциональный подход к анализу мотивационных детерминант альтруистического поведения причем чаще всего эти подходы исключают друг друга. Наиболее перспективными представляются попытки синтеза обоих аспектов Ш.Шварц Х.Хекхаузен Е.Карыловский.
Одно из возможных объяснений мотивации альтруизма содержится в теории социального обмена. Люди обмениваются не только материальными ценностями вещами деньгами но и социальными ценностями такими как любовь услуги информация и статус. В процессе этого обмена люди часто применяют стратегию «mini-max». То есть люди пытаются свести к минимуму собственные затраты и получить максимально возможное вознаграждение. В теории социального обмена допускается что подобные рассуждения часто прогнозируют человеческое поведение.
Прежде чем сделать какой-то поступок человек обдумывает насколько ему будут полезными результаты поступка например оказывать помощь другому человеку или нет. Согласно теории социального обмена человек надеется за свой поступок что-то получить взамен материальные или психологические вознаграждения. Социальные психологи попытались отследить действительно ли помощь другим является частью замаскированного эгоизма.
В концепции альтруизма как замаскированного эгоизма вознаграждение которым мотивируют оказание помощи может быть внешним и внутренним. Например если банк жертвует деньги на благотворительность чтобы повысить доверие потенциальных вкладчиков. Здесь речь идет о внешнем вознаграждении. Также и когда соседка занимает спички другой соседке то здесь также речь идет о благодарности или дружбе то есть о внешнем вознаграждении.
Люди что-то отдают чтобы впоследствии получать материальные или психологические дивиденды. Даже помогая незнакомцу человек ожидает от него одобрения и доброй памяти о себе. Высказанное сочувствие другому человеку может таить также внутреннее самовознаграждение — позитивное самовосприятие самого себя. Подобное может касаться многих случаев когда человек-донор сдает значительную порцию крови или когда оставляет хорошие чаевые официанту и т.п..
В течение шести лет 1993-1999 социальные психологи М.Снайдер и А. Омото Джил Клэр изучали мотивацию волонтеров которые помогают больным СПИДом. Они обнаружили несколько причин побуждающих к оказанию помощи
Этические причины желание действовать в соответствии с общечеловеческими ценностями и проявлять заботу к другим.
Когнитивные причины желание больше узнать о болезни или приобрести навыки поддержки больного.
Социальные причины получить членство в определенной группе заслужить одобрение использовать приобретенный опыт и полезные контакты для дальнейшего карьерного роста.
Повышение самооценки усиление чувства собственного достоинства и уверенности в себе защитить собственное Я от чувства вины или бегство от личных проблем.
Теория социального обмена рассматривает альтруизм как замаскированный эгоизм. Если искать докапываться до истинных причин каждого альтруистического поступка то можно увидеть замаскированные личностные выгоды психологические и материальные.
Подобная интерпретация альтруизма имеет свою слабую сторону. Сторонники этой теории постоянно сопоставляют альтруизм и эгоизм. Однако эгоизм — это мотивация поведения направленная на получение личной выгоды игнорирование интересов других или деяния вопреки им. Стоит ли в таком случае обязательно сопоставлять понятие альтруизма и эгоизма
Иногда в основе альтруизма действительно лежит замаскированный эгоизм а часто — развивающие глубинно-психологические переживания чувство упрека совести страх неуважения человеком самого себя. Эти чувства являются развивающими поскольку являются сильными глубинно-психологическими мотиваторами улучшения социальной природы человека толчком формирования у него социальной позиции.
Рассмотрим концепцию альтруизма как душевного состояния человека. Социальный психолог Даниэль Бейтсон считает что готовность помогать другим может быть следствием двух различных личностных позиций. Он предполагает что человека могут беспокоить собственные глубинно-психологические состояния угрызения совести и т.д. а также — эмпатические переживания.
С одной стороны собственный душевный дискомфорт «запускает» механизм основанный на глубинных мотивах гомеостаза собственного психического равновесия. Эта эндоцентрическая внутренняя мотивация является реакцией на чужую беду. Основным здесь является собственно самоуспокоение. Помощь другому человеку позволяет найти чувство собственного равновесия. С другой стороны эмпатия сочувствие сопереживание другому человеку также может «запустить» механизм альтруизма. Здесь срабатывает экзоцентрическая социально-психологическая мотивация эмпатия позволяет успокоить другого человека помочь ему.
«Чистый» альтруизм считает Д. Бэтсон вступает в игру когда мы ощущаем эмпатию по отношению к тому кто нуждается в помощи. В соответствии с гипотезой эмпатического удовольствия сопереживание приводит к просоциальному поведению потому что помогающий человек предвидит приятные чувства после достижения конкретного результата .
Люди переживают эмпатию когда страдает близкий им человек родители дети родственники. Эмпатия проявляется в отношении к тем с кем человек себя идентифицирует. Например можно переживать эмпатию к своему кумиру певцу актеру политику.
В сентябре 1997 года британскую принцессу Диану оплакивали миллионы людей которые воспринимали ее как близкого человека благодаря сотням газетных статей и репортажей. Одновременно горе других людей которые живут рядом может почти не переживаться. Действительно как заметил классик легче любить человечество чем своего ближнего.
ГЛАВА II.ПСИХОЛОГИЧЕСКИЕ ОСОБЕННОСТИ ФОРМИРОВАНИЯ АЛЬТРУИСТИЧЕСКОЙ МОТИВАЦИИ ЛИЧНОСТИ
2.1. Факторы влияющие на формирование альтруистической мотивации
Биологическое направление происхождения альтруизма отрицает возможность формирования и развития данного качества.
Строгое естественнонаучное объяснение происхождения человеческого альтруизма впервые было представлено Чарльзом Дарвином в его работе “Происхождение человека и половой отбор”. Ч. Дарвин а в последствии и активно развивавший его идеи П.А.Кропоткин приводят доказательства что эгоизм происходит из животного инстинкта самосохранения альтруизм же проистекает из инстинкта сохранения вида инстинкта “общественного самосохранения”.
Именно на данной природной основе строится собственно человеческая нравственность – “моральное чувство” как его обозначал Ч. Дарвин. Альтруизм следовательно оказывается естественной природной предпосылкой нравственности и человечности и помимо того играет немаловажную роль в эволюции человека как вида.
Биологический взгляд на проблему формирования альтруизма нашел отражение у Г. Спенсера рассматривавшего альтруизм как адаптивное качество возникающее в ходе естественной эволюции в психоаналитической концепции З. Фрейда считавшего что альтруистические побуждения являются невротической компенсацией побуждений противоположной направленности — первобытного эгоизма подвергнутого вытеснению у генетика Ф. Г. Добржанского полагавшего что альтруистические чувства «генетически запрограммированы» в индивиде и содействуют тем самым выживанию вида в борьбе за существование. По мнению В. Эфроимсона эмоции человечности доброты бережного отношения к детям старикам и женщинам неизбежно развивались под действием естественного отбора и входили в фонд наследственных признаков.
Биологической точке зрения противостоит иная позиция изложенная наиболее полно И. П. Павловым который считал «настоящий альтруизм приобретением культуры» связанным со второй сигнальной системой и если она слаба то «непременно на первом плане будет забота о собственной шкуре» . Практика воспитательной работы подтверждает правильность взглядов великого физиолога высокая культура чувств не наследуется ее нужно формировать с момента рождения ребенка. «Генетическая основа альтруизма при этом присутствует по утверждению В. Я. Семке в качестве биологической предпосылки потенциальной возможности воспитания» .
Е.Е.Насиновская указывает на возможность формирования альтруистической мотивации личности «Собственно альтруистический мотив формируется в условиях специального способа воспитания когда всячески поощряется развитие эмпатических способностей субъекта при одновременной организации реальных актов помощи по отношению к нуждающимся в ней. Условием действия собственно альтруистического мотива является ориентация на состояние объекта помощи и сочувствующее отношение к нему. В данном случае происходит совпадение мотива и цели деятельности… Мотив морального самоуважения является дериватом нормативного воспитания связан с самооценкой и идеалами личности. Альтруистическое поведение осуществляемое в соответствии с этим мотивом является одним из средств достижения морального самоуважения сохранения чувства собственного достоинства причем субъект или стремится избежать возможного нарушения моральной самооценки в случае неосуществления альтруистического действия в этом проявляется профилактическая функция мотива или стремится ликвидировать уже возникший моральный диссонанс компенсаторная функция мотива. При этом личность сохраняет эгоцентрическую ориентацию стремясь получить своеобразную внутреннюю» моральную награду «за свой поступок» .
Подтверждение необходимости именно работы над собой для воспитания альтруизма есть у современных психологов. «Для того чтобы субъект становился способным к актам трансфинитного альтруизма он должен сформировать у себя готовность к подлинному альтруистическому поведению более того он должен находиться в перманентном духовном росте. Только тогда он сможет осуществлять функцию самотрансцендирования и психическую интеграцию с миром. Готовность к подлинному альтруистическому поведению необходимо формировать у ребенка с детства а во взрослом возрасте её нужно самовоспитывать. Необходимо также повышать собственную осознанность чувствительность к различным проявлениям Ид формировать у себя способность противостоять давлению СуперЭго. В таком случае Эго субъекта становится более зрелым и проницаемым для импульсов бессознательного и директив нормативной инстанции. Подобный процесс духовного роста обеспечит готовность к формированию зрелого альтруизма без каких-либо невротических проявлений и без крайних степеней принудительности» .
В своем исследовании Л.Н. Антилогова убедительно обосновывает что формирование и развитие альтруистической направленности личности особенно необходимо представителям тех профессий чья деятельность предполагает работу с людьми. При этом исходной точкой формирования альтруизма выступает развитие способности к идентификации с другим человеком умении поставить себя на место другого в различных ситуациях.
В работе И.В. Мангутовой показано что соответствующее формирующее воздействие может быть представлено в виде модели включающей в себя механизмы осознания переживания сопереживания индивидуальное и коллективное практические действия и практическую альтруистическую деятельность. Представленный в исследовании подход к формированию альтруистических отношений предполагает включение формирующего воздействия в общий контекст нравственного воспитания подрастающего поколения.
Современные исследователи признают что природа альтруистических отношений имеет двойственный характер при этом врожденные альтруистические задатки для своего становления в качестве альтруистических отношений личности должны реализоваться в единстве с формирующим воздействием воспитательной работы в том числе в процессе самовоспитания.
2.2. Мотивы морального долга и сочувствия
Альтруистическая мотивация — это всегда внутренняя личностно-смысловая мотивация описываемая понятием смыслообразуещего мотива. Среда внутренних мотивацинных механизмов собственно альтруистического содержания следует различать два мотива являющихся смысловыми детерминантами альтруизма — мотив морального долга и мотив сочувствия.
Мотив морального долга по отношению к альтруистическим действиям является следствием нормативного воспитания личности и формируется на основе интериоризации альтруистических социальных норм превращающихся во внутренние императивы личностно-смысловые регуляторы деятельности. Ведущим чувством в мотивации этого типа является чувство ответственности за свои поступки перед собой и другими людьми.
Б. П. Ильин отмечает что человек с моральным долгом совершает альтруистические поступки ради нравственного удовлетворения самоуважения гордости повышения моральной самооценки избегание или устранение искажения моральных аспектов Я-концепции представления о себе относясь при этом к объекту помощи по-разному и даже иногда отрицательно. Помощь носит жертвенный характер. Люди с моральным долгом а это в основном лица авторитарного типа характеризуются повышенной личной ответственностью» .
Действие этого мотива непосредственно связано с областью моральной самооценки. Его реализация сопровождается позитивными чувствами морального удовлетворения самоуважения гордости повышением самооценки. Фрустрация невозможность реализации этого мотива связана с ощущением бесчестности недостойности своего поведения пониженным самоуважением. Эти моральные чувства выполняют по отношению к альтруистическому поведению две специфические функции
профилактическую когда предвосхищаются последствия оказания или неоказания помощи
компенсаторную когда альтруистический поступок используется как средство восстановления утраченного чувства морального равновесия и благополучия.
Постижение внутренних состояний душевного мира объекта помощи не является необходимым для мотивации этого типа при этом деятельность может осуществляться и при наличии амбивалентного отношения к объекту помощи и даже при явно негативном отношении к нему. Поведение помощи детерминируемое исключительно этим мотивом носит жертвенный характер.
Мотив сочувствия основанный на воспитании идентификационных и эмпатических способностей человека является второй и весьма существенной смысловой детерминантой альтруизма. Реализация мотива сочувствия невозможна без осуществления мысленной постановки себя на место нуждающегося в помощи человека без процесса сопереживания ему.
Человек с моральным сочувствием проявляет альтруизм в связи с идентификационно-эмпатическим слиянием отождествлением сопереживанием но иногда не доходит до действия. Его альтруистические проявления неустойчивы.
О мотиве сочувствия речь идет тогда когда проявление сочувствия в ответ на бедственное состояние другого выступает как устойчивая и закономерная тенденция поведения.
Сочувствие предполагает не только понимание другого и сопереживание его состоянию но и сопереживание возможному улучшению состояния реципиента объекта помощи т.е. носит опережающий предвосхищающий характер побуждая к совершению акта помощи.
Механизм сочувствия основан на идентификационно-эмпатическом взаимодействии т.е. слиянии отождествлении внутренних состоянии субъекта в объекта помощи временном стирании границы между Я и другим Я. Отметим что носитель мотивации сочувствия может обнаруживать эмоциоцентрическую направленность когда деятельность сочувствия обрывается на эмоциональном звене и не находит выхода в открытом поведении сочувствующие но не помогающие субъекты. В этом случае субъект как бы выходит за пределы своего Я и приобщается к жизни и состоянию другого только лишь затем чтобы вновь вернуться к самому себе и погрузиться в самолюбование своими утонченными гуманными переживаниями самоценность для человека этих переживаний.
В то же время когда мотив сочувствия играет существенную роль в детерминации реальной деятельности помощи он лишает ее жертвенного характера т.к. внутреннее отождествление с объектом помощи предполагает слияние блага для другого и блага для себя.
Наиболее альтруистичными оказываются субъекты с гармоничной представленностью в структуре личности обоих смыслообразующих мотивов когда мотивы долга и сочувтсвия одинаково сильно действуют в ситуациях аппелирующих к помощи.
2.3. Социально-психологические свойства личности людей с альтруистической направленностью
Рассмотрим социально-психологические качества человека с альтруистической направленностью.
Альтруист реагирует на ситуацию спонтанно в соответствии со своими этическими правилами и нормами. Важным свойством личности предрасполагающим к альтруистическому поведению является предрасположенность к сопереживанию человеку нуждающемуся в помощи эмпатия. Чем больше человек склонен к сопереживанию тем выше его готовность к помощи в конкретном случае.
По мнению Дж. Браун и других психологов эмпатия может проявляться в двух формах сопереживания и сочувствия. Сопереживание — это переживание субъектом тех же чувств которые испытывает другой. Сочувствие это отзывчивое участливое отношение к переживаниям несчастью другого выражение сожаления соболезнования и т.п..
Первое считает Т.П. Гаврилова основано в большей мере на своем прошлом опыте и связано с потребностью в собственном благополучии с собственными интересами второе основано на понимании неблагополучия другого человека и связано с его потребностями и интересами. Отсюда сопереживание более импульсивно более интенсивно чем сочувствие.
Сочувствие не всегда отражает эмпатию оно может выражаться даже бесстрастно просто из вежливости «да я понимаю что это неприятно но меня это не касается не трогает».
Кроме того Л.П. Калининский с соавторами считают что при разделении эмпатических реакций вернее было бы говорить не столько о критерии разнонаправленности потребностей сколько о степени эмоциональной вовлеченности своего «Я» во время такой реакции. Они полагают что сопереживание является больше индивидным свойством так как связано с такой типологической особенностью как слабость нервной системы а сочувствие силой воли степенью успешности социального обучения .
С. Шварц и Г. Клаузен показали что готовность к оказанию помощи более выражена у людей с внутренним локусом контроля воспринимающих себя как активных субъектов действия.
Е. Стауб отмечает положительную роль уровня морального развития и отрицательную роль макиавеллизма пренебрежение моральными принципами ради достижения цели для готовности оказать помощь.
Альтруистические проявления позволяют определить направленность совершаемых человеком действий а следовательно и его нравственного сознания отграничить случаи когда за кажущейся альтруистичностью действий скрывается достижение собственных узкокорыстных целей.
Б.И. Додонов установил что например при гностической направленности личности ее свойства располагаются в следующем порядке интеллект трудолюбие отзывчивость. При альтруистической же направленности они располагаются иначе отзывчивость трудолюбие интеллект. Это отнюдь не означает как справедливо замечает Т.П. Гаврилова что человек с альтруистическими устремлениями не работает и не познает. Он чаще всего находит дело в котором реализует свои альтруистические склонности .
Альтруизм как феномен связан с определенными альтруистическими переживаниями человека участвующими в своеобразной регуляции его деятельности внося коррективы в ее протекание. В ряде работ установлена неразрывная связь между наличием в иерархии мотивов альтруистического мотива и устойчивой специфической формой эмоционального реагирования. Доминирующий альтруистический мотив порождает и соответствующие ему специфические эмоциональные переживания носящие характер устойчивого эмоционального реагирования. Это положение хорошо согласуется с данными полученными в исследованиях Л.И. Божович Б.И. Додонова Я.З. Неверович и других авторов. Так Б.И. Додонов утверждает что устойчивая потребность человека во благе другого отражается в тенденции к переживаниям альтруистических эмоций. Если эта потребность не удовлетворена человек испытывает тягостное состояние .
Итак альтруистическое поведение обусловлено наличием у человека ряда личностных диспозиций сострадательности заботливости чувства долга ответственности и отсутствием качеств не способствующих проявлению альтруизма подозрительности жадности скептицизма. Альтруистическое поведение характеризуется переживанием субъекта своего деяния как продиктованного внутренней необходимостью и не противоречащее его интересам.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Итак среди разновидностей социального поведения которое позволяет людям почувствовать свою духовную общность солидарность в достижении счастья и благополучия видное место занимает альтруизм. Альтруизм или помощь другим — это поведенческое качество диаметрально противоположное эгоизму. Альтруистическое лицо готово на бескорыстную помощь ничего не ожидая взамен.
Проведенный нами анализ позволяет заключить что существует достаточное разнообразие теоретических представлений об альтруизме и его возникновении. Можно выделить три объяснительных принципа данного понятия которые не являются взаимоисключающими. Согласно первому из них альтруизм является следствием эмоциональной реакции эмпатии при этом последняя понимается как аффективная связь с другим человеком как способность приобщаться к эмоциональной жизни другого человека разделяя его переживания.
Согласно второму принципу альтруизм возникает в результате воздействий на субъекта общественных моральных норм. Они представлены человеку главным образом в виде ожиданий других людей относительно его возможного поведения. Будучи неразрывно связанным с обществом субъект даже в отсутствии наблюдателей будет вести себя в соответствии с принятыми нормами поведения.
Согласно третьему принципу альтруизм побуждается так называемыми личностными нормами под которыми понимается недостаточно четко очерченная реальность предстающая то в виде самоожиданий субъекта то в виде усвоенных и переработанных им социальных норм то в форме ценностных ориентаций или социальных установок.
Можно констатировать что проявление альтруизма чаще всего связано с двумя мотивами морального долга и морального сочувствия. Человек с моральным долгом совершает альтруистические поступки ради нравственного удовлетворения самоуважения гордости повышения моральной самооценки избегание или устранение искажения моральных аспектов Я-концепции представления о себе относясь при этом к объекту помощи совершенно по-разному и даже иногда отрицательно. Помощь носит жертвенный характер «отрывает от себя». Люди с выраженной степенью морального долга а это в основном лица авторитарного типа характеризуются повышенной личной ответственностью.
Человек с моральным сочувствием проявляет альтруизм в связи с идентификационно-эмпатическим слиянием отождествлением сопереживанием но иногда не доходит до действия. Его помощь не имеет жертвенного характера альтруистические проявления неустойчивы из-за возможного уменьшения идентификации и повышения личной ответственности. Условием проявления альтруизма является направленность на состояние объекта помощи и сочувствующее отношение к нему. В данном случае происходит совпадение мотива и цели деятельности. Мотив морального самоуважения является дериватом нормативного воспитания связан с самооценкой и идеалами личности. Альтруистическое поведение осуществляемое в соответствии с этим мотивом является одним из средств достижения морального самоуважения сохранения чувства собственного достоинства причем субъект или стремится избежать возможного нарушения моральной самооценки в случае неосуществления альтруистического действия в этом проявляется профилактическая функция мотива или стремится ликвидировать уже возникший моральный диссонанс компенсаторная функция мотива
В заключение отметим что действительно иногда в основе альтруизма лежит замаскированный эгоизм а часто — развивающие глубинно-психологические переживания чувство упрека совести совести страх неуважения человеком самого себя. Однако эти чувства являются развивающими поскольку являются сильными глубинно-психологическими мотиваторами улучшения социальной природы человека толчком формирования у него социальной позиции.
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
1. Абраменкова В.В. Краткий психологический словарь. - Ростов-на-Дону «ФЕНИКС». — 1998.
2. Антилогова Л.Н. Альтруизм и его роль в профессиональной деятельности социального работника Л.Н. Антилогова Социальная работа в Сибири Ответственный редактор Н.И. Морозова. — Кемерово 2004. — С.35 — 45.
3. Бобнева М. И. Социальные нормы и регуляция поведения Психологические проблемы социальной регуляции поведения. — М. 1976. — С. 144 - 171.
4. Большой психологический словарь. - М. Прайм-ЕВРОЗНАК. Под ред. Б.Г. Мещерякова акад. В.П. Зинченко.- 2003.
5. Божович Л. И. Личность и ее формирование в детском возрасте. — М. 1968.
6. Божович Л. И. Конникова Т.Е. О нравственном развитии и воспитании детей Вопросы психологии. — 1975. — 3. — С. 78 — 93.
7. Гаврилова Т. П. О воспитании нравственных чувств. — М. 1984.
8. Додонов Б. И. Эмоциональные отношения направленность и корреспондирующие свойства личности Вопросы философии. — 1974. — 6. — С. 3 — 10.
9. Додонов Б. И. Эмоции как ценность Общественные науки. — 1979. — . 4. — С. 131 — 133.
10. Ильин Е.П. Мотивация и мотивы Е.П. Ильин. — СПб. Питер 2004. — С.174 — 221.
11. Кейсельман Дорожкин В.Р. Альтруизм так называемое добро. – Симферополь. «Таврия» 2010. – 348 с.
12. Леонтьев Д. А. Автономия и самодетермина-ция как объект психологической диагностики Вопр. психологии. - 2007. - 1. - С. 66-85
13. Макаренко А. С. О коммунистическом воспитании. — М. 1953.
14. Насиновская Е. Е. Исследование мотивации личности с использованием гипноза. — М. 1982.
15. Неверович Я. З. Роль эмоций в просоциальной мотивации поведения у детей Тез. научных сообщений советских психологов к ХХ Междунар. психол. конф. — М. 1976. — С. 209 - 211.
16. Ожегов С.И. Толковый словарь русского языка РАН Российский фонд культуры. С.И. Ожегов Н.Ю. Шведова. – М. АЗЪ 1995. – 928 с.
17. Пайнс Э. Маслач К. Практикум по социальной психологии Э. Пайнс К. Маслач. — СПб. Питер 2000. — 528с.
18. Петровский А. В. Еще раз об устойчивости личности независимости и конформности. — Вопросы психологии. — 1975. — 2. — С.58 — 62.
19. Петровский В. А. Личность в психологии па-радигма субъектности. - Ростов нД Феникс 1996. - 512 с.
20. Соколова Е. Т. Проективные методики. — М. 1980.
21. Собкин В. С. К формированию представлений о механизмах процесса идентификации в общении Теоретические и прикладные проблемы психологии познания людьми друг друга. — Краснодар 1975. — С. 55 — 57.
22. Семке В. Я. Умейте властвовать собой или Беседы о здоровой и больной личности. — Новосибирск 1991.
23. Чудновский В. Э. Нравственная устойчивость личности. — М. 1981.
24. Эфроимсон В.П.. Родословная альтруизма Этика с позиций эволюционной генетики человека В.П. Эфроимсон [Электронный ресурс] - Режим доступа
25. Якобсон С. Г. Анализ психологических механизмов регуляции этического поведения детей Вопросы психологии. — 1979. — 1. — С. 38 — 48.

Лекция по социальной психологии.

Тема: Конгруэнтное взаимодействие.

вопрос - Понятие и теории альтруистического взаимодействия.

Понятие альтруизм в социальной психологии толкуется, во-первых, как мотив предоставления кому - то помощи, который не связывается сознательно с собственными эгоистичными интересами, во- вторых, как поступки, направленные на благо другого человека, при том, что есть выбор, осуществлять их или нет; в-третьих, как помощь другому, которая не требует вознаграждения, без свидетелей, ценой возможных собственных потерь.

Огюст Конт . Согласно Конту принцип альтруизма гласит: «Живи для других».

Под альтруистическим взаимодействием понимаются действия по оказанию кому - либо помощи, мотив которой не связан сознательно с собственными эгоистическими интересами.

С точки зрения осознания этих интересов выделяют:

а) Истинный (внутренний, чистый) альтруизм. Отсутствует сознательный эгоистический интерес. В великих гуманистических учениях, в классической мировой литературе, именно такой альтруизм описывался и прославлялся как наивысшая ценность человечества, как лучший образец для подражания.

б) ложный (внешний) альтруизм. Сознательный интерес присутствует, но истинные намерения скрываются. Известно немало примеров, когда альтруистическое поведение проявляется на публике и когда альтруистический поступок не обязательно лишен личной выгоды. В частности, многие поп- звезды имеют определенные преимущества, когда жертвуют временем и деньгами ради тех, кто нуждается, ведь своими альтруистические действиями способствуют популярности собственных записей. То же самое можно сказать и о бескорыстности альтруистического поведения: в некоторых случаях она явно или скрыто, но вознаграждается.

Альтруистические действия могут рассматриваться на различных уровнях:

Психологический. На этом уровне альтруистические действия объясняются в рамках теории психологического обмена, согласно которой человек вступает во взаимодействие, затрачивает усилия в расчете получить что - либо значимое для него в обмен, причем этим значимым могут быть как материальные, так и социальные поощрения (любовь, уважение, симпатия).

Речь идет о том, что человек в ходе взаимодействия обменивается не только товарами, деньгами, другими благами, но и любовью, статусом, информацией и др. При этом происходит уменьшение расходов и увеличение вознаграждений. Но это вовсе не означает, что человек сознательно рассчитывает на вознаграждение. Просто, как утверждают представители теории социального обмена, именно анализ затрат и вознаграждений (или уменьшится чувство вины, или увеличится уважение) и желание достичь максимально положительного для себя результата определяют наши альтруистические поступки.

Социологический уровень. На данном уровне альтруистические действия объясняются теорией социальных моральных норм оказания помощи другому.

Нормы - это социальные ожидания. Они предписывают правила поведения и оговаривают то, что мы обязаны делать. Мы должны помочь новому соседу устроиться на новом месте. Мы должны выключить свет в припаркованном автомобиле. Мы должны вернуть найденный бумажник. Мы должны защищать своих друзей на поле боя.

Исследователи, изучающие оказание помощи, идентифицировали две социальные нормы, мотивирующие альтруизм: Норма взаимности.

Социолог Элвин Гоулднер утверждал, что норма взаимности есть единственный универсальный кодекс чести: тем, кто помогает нам, мы должны помогать, а не причинять зло. Марк Уотли и его коллеги выяснили, что их испытуемые, студенты университета, с большей готовностью оказывали услугу тому, кто до этого угощал их конфетами.

Если у людей нет возможности оказать ответную услугу, им может быть неловко принимать помощь, и они могут бояться делать это.

норма социальной ответственности

По отношению к тем, кто явно зависим и не способен ответить взаимностью - дети, немощные, I инвалиды и все, кто воспринимаются нами как неспособные участвовать в равноценном обмене, - действует другая норма, стимулирующая нашу помощь. Это - норма социальной ответственности, согласно которой нуждающимся в помощи нужно помогать без оглядки на какую бы то ни было компенсацию в будущем. Например, деятельность волонтеров, которые помогают, например немощным старикам или инвалидам. Именно эта норма побуждает людей поднять книгу, которую уронил человек на костылях.

3. Биологический уровень.

Третий подход к трактовке альтруизма"базируется на эволюционной теории. С точки зрения этой теории истинный альтруизм имеет шансы закрепиться в генах только при условии, если альтруизм способствует сохранению и развитию биологического вида. Защита рода

Наши гены располагают нас к заботе о тех, кто, как и мы, являются их носителями. Следовательно, одна из форм самопожертвования, которая может увеличить шансы генов на выживание, - привязанность к собственным детям. У родителей, ставящих интересы своих детей выше собственных, больше шансов передать потомкам свои гены, нежели у тех, кто пренебрегает своими обязанностями. Как писал психолог-эволюционист Дэвид Бараш, «гены помогают себе тем, что любят друг друга, даже если находятся в разных телах» (Barash, 1979, р. 153). Хотя эволюция и «поощряет» альтруизм по отношению к собственным детям, последние меньше зависят от выживания родительских генов. Именно поэтому родители, как правило, более преданы детям, нежели дети - родителям.

Например, отец жертвует собственную почку своей родной дочери, дабы спасти ее жизнь.

Ситуационные факторы

Типичность, закрепленность ситуации в социальных нормах.

Например, постороннему человеку на улице стало плохо, и вы помогаете ему, везете в больницу, тратите деньги на какие-то лекарства.

Количество очевидцев. Чем меньше, тем более вероятно альтруистическое поведение.

Если взять предыдущий пример, если рядом мало людей, вероятность того, что вы поможете человеку на улице выше, чем если бы улица была заполнена народом.

Тип интерпретации ситуации (атрибуции поведения участников). Ситуативная атрибуция повышает вероятность альтруистических действий.

Личностные факторы

Осознание чувства вины (чувствуем вину, если не подали просящему на улице)

Переживание стресса (люди, которым плохо, более склонны к оказанию помощи другим)

Черты личности (повышенная эмоциональность, эмпатичность, ответственность)

Религиозность (у православных принято давать просящим, помогать бедным нуждающимся в помощи)

Известно, что не все люди склонны к оказанию помощи. Например, Т. В. Фогель

(2011) выявила, что 63,9 % жителей города Йошкар-Ола не проявляют активность в социально-помогающей деятельности. Это может зависеть как от ситуативных факторов, так и от личностных особенностей людей.

2.1. Внешние факторы, или Когда и кому чаще помогают

Принятие решения об оказании помощи зависит от многих внешних обстоятельств.

Формулирование просьбы. В одном эксперименте помощница экспериментатора обращалась к студентам, которые стояли в очереди, чтобы воспользоваться библиотечным ксероксом, и спрашивала, не пропустят ли ее вперед. Сначала она просто просила оказать ей любезность: «Можно мне воспользоваться ксероксом?» Большинство, 60 %, студентов согласились пропустить ее без очереди. Отсюда следует, что подействовала основная стратегия получения согласия, которая состоит в том, что надо просто попросить об оказании любезности. Другую группу студентов женщина попросила о той же любезности, слегка изменив формулировку просьбы: «Можно мне воспользоваться ксероксом, потому что мне надо сделать несколько копий?» Процентная доля согласившихся резко подскочила, достигнув уровня 93 %. Очевидно, магическое воздействие оказало слово «потому что». Это слово-ловушка. Оно подразумевает, что у просьбы есть какая-то причина, и как бы «подтверждает», что сейчас последует объяснение этой причины, поэтому включается автоматическая реакция (Зимбардо Ф., Ляйппе М., 2000).

Когда человек просит кого-то об одолжении и у него есть объяснение этой просьбы, целесообразно сначала дать объяснение, а потом сформулировать саму просьбу. Если этот порядок нарушен, получается не очень логично. Человек уже согласился помочь, а проситель продолжает перечислять причины, почему ему нужна помощь, как будто бы он не верит в то, что ему помогут, и тем самым оскорбляет собеседника. Или наоборот – человек уже отказал, а проситель берется убеждать его согласиться. Объяснение должно быть кратким и ясным, а если просят перейти к просьбе, надо делать это сразу, оставляя все заготовленные причины.

Обращаясь с просьбой, нужно выражать доброжелательность и искренность не только на словах, но и в глазах, в позе и осанке. Это поможет не просто расположить к себе человека, но и сохранить достоинство.

Просьба оказывает большее влияние на человека, если облекается в ясные и вежливые формулировки и сопровождается уважением к его праву отказать в случаях, когда просьбы создают какие-то неудобства. В разговоре просителю целесообразно специально отметить, что если по какой-то причине человек не может помочь, то на него не затаят обиды и это не скажется на взаимоотношениях с ним.

В исследовании Дж. Дарли и Б. Латане (Darley, Latane, 1968) изучались условия, при которых просьба чаще побуждала людей на улице к оказанию помощи. Выявлено, что имеет значение, с какой просьбой обращались к прохожим. Информационная помощь (о времени, о том, как пройти куда-то, и т. п.) оказывалась чаще, чем материальная. Причем большое влияние оказывала манера обращения. Деньги давали чаще, если сначала спрашивали время или называли себя; в случае, когда говорили о потере кошелька или о необходимости позвонить по телефону, на просьбу откликались две трети прохожих. При этом женщины-просительницы имели больший успех, особенно у мужчин. Деньги давали чаще и в тех случаях, когда просящий был с кем-то.

Чего не надо делать, прося о помощи? Обращаться с просьбой без всяких объяснений. Любой человек сделает вывод, что в нем видят всего лишь машину для выполнения поручений. Но при этом не следует приукрашивать сложность своей проблемы так, чтобы человек, к которому обращаются с просьбой, стал испытывать угрызения совести из-за того, что у него все в жизни хорошо. Следует помнить, что любой обман рано или поздно раскроется, и подобная стратегия даст лишь один результат – желающих вам помогать со временем станет гораздо меньше.

Не стоит умышленно давить на жалость. Это может привести к тому, что человек заподозрит попытку манипуляции им.

Значение рефлексии и персонификации. Велико значение связи, возникающей между людьми, которые видят выражение лиц друг друга. Дарли, Тегер и Льюис (Darley, Teger, Lewis, 1973) показали, что пары, которые сидят, повернувшись друг к другу спинами, редко приходят на выручку попавшему в беду человеку. Напарники же, которые во время работы могут видеть лица друг друга, приходят на помощь практически так же часто, как и одиночки. Авторы данного исследования объясняют это тем, что человек, сидящий напротив напарника, может обратить внимание на выражение его лица, а значит, и понять, что случившееся привлекло и его внимание. В результате оба осознают, что произошло происшествие, и почувствуют себя ответственными за адекватные действия.

Путешествующие «автостопом» получают в два раза больше предложений о помощи, если, разговаривая с водителями, смотрят им в глаза (Snyder et al., 1974).

...

Генри и Линда Соломон изучали способы снижения анонимности (Solomon, Solomon, 1978; Solomon et al., 1981). Они обнаружили, что очевидцы, которые представились друг другу и сообщили о себе какую-то информацию, например возраст, более склонны предложить помощь больному человеку, чем люди, незнакомые друг с другом. То же самое можно сказать и о другой ситуации: если, находясь в супермаркете, женщина-экспериментатор, поймав взгляд другой покупательницы, улыбнулась ей в ответ, прежде чем ступить на эскалатор, именно эта женщина скорее поможет ей, когда чуть позже она спохватится: «Черт! Забыла очки! Кто-нибудь может сказать мне, на каком этаже продаются зонтики?» Даже самый незамысловатый обмен репликами с кем-либо («Простите, вы случайно не сестра Сьюзи Спир?» – «Нет, вы ошиблись») оказывает очень сильное влияние на последующую готовность человека прийти на помощь.

Готовность к оказанию помощи возрастает и тогда, когда у человека есть реальные шансы на последующую встречу и с пострадавшим, и с другими очевидцами. Джоди Готтлиб и Чарльз Карвер убедили своих испытуемых, студентов Университета Майами, в том, что им предстоит обсуждать свои студенческие проблемы с одним из их соучеников, используя селектор для внутрилабораторной связи (Gottlieb, Carver, 1980). (На самом деле роль второго участника дискуссии «исполняла» магнитофонная запись.) Когда по ходу дискуссии он начинал задыхаться и звать на помощь, ему быстрее помогали те испытуемые, которые думали, что вскоре им предстоит личная встреча. Короче говоря, все, что так или иначе персонифицирует очевидца, – просьба, обращенная лично к нему, зрительный контакт, то, что он представится окружающим, или ожидание дальнейших контактов с пострадавшим или с другими очевидцами, – делает его более склонным к оказанию помощи <…>

«Деперсонифицированные» люди менее ответственны. Следовательно, все, что благоприятствует самоосознанию, – бейджики с собственными именами, сознание, что за тобой наблюдают и тебя оценивают, сосредоточенность и уравновешенность – тоже должно благоприятствовать альтруизму. Экспериментальные данные, полученные Шелли Дюваль, Вирджинией Дюваль и Робертом Нили, подтверждают этот вывод (Duval, Duval, Neely, 1979). Они показывали студенткам Университета Южной Калифорнии их собственные изображения на телеэкране или просили заполнить биографические опросники, а затем предлагали им пожертвовать нуждающимся либо деньги, либо собственное время. Те, кому сначала была предоставлена возможность осознать самих себя, продемонстрировали большую щедрость. Аналогичным образом вели себя и пешеходы: на помощь человеку, рассыпавшему почтовые конверты, быстрее приходили те, кого незадолго до этого кто-то сфотографировал (Hoover et al., 1983).

Майерс Д., 2004

Наличие образца для подражания. Оказание помощи может зависеть от того, является ли оно актом, достойным подражания. Так, в одном исследовании (Horstein et al., 1968) было показано, что если прохожий находит бумажник с вложенным в него письмом от человека, ранее нашедшего этот бумажник и сообщающего, что он отсылает его владельцу вопреки совету друга (или несмотря на отрицательный опыт, который он приобрел, потеряв некогда собственный бумажник), то доля людей, нашедших бумажник вторыми и возвращающих свою находку владельцу, оказывается в три раза больше, чем в случае, когда первый нашедший бумажник человек пишет, что возвращает его по совету своего друга и сообразуясь с собственным опытом.

...

Роль «модели» (образца для подражания)

Вагнер и Уиллер (Wagner, Wheeler, 1969) в своих опытах предоставляли испытуемому возможность совершить благотворительный акт. При этом те испытуемые, которые ранее наблюдали щедрость другого человека, давали значительно больше денег, чем те, которые наблюдали скупую «модель». В работе Харрис и др. (Harris et al., 1973) опыты проводились в большом магазине. Навстречу одинокому покупателю шел экспериментатор и «случайно» ронял пакеты, которые нес в руках. В это время ассистент экспериментатора, служивший «моделью», либо помогал экспериментатору собирать пакеты, либо безразлично проходил мимо. Оказалось, что наблюдение альтруистического поведения не отразилось на поведении прохожих. В другом исследовании (Harris, Samerott, 1975) экспериментатор просил прохожих принять участие в заполнении опросника. При этом некоторые прохожие наблюдали альтруистическую «модель», согласие на предложение экспериментатора. Как и в предыдущем опыте, их альтруизм не отличался значимо от альтруизма людей, не наблюдавших «модели». Эти данные ставят под сомнение возможность изменения такого фундаментального качества личности, каким является альтруизм, посредством ситуативного наблюдения поведения другого человека.

Субботский Е. В., 1977

Водители скорее окажут помощь женщине-водителю, у которой спустила шина, если за четверть мили до этого видели, как кто-то помогал женщине менять шину (Bryan, Test, 1967). По данным тех же авторов в период рождественских покупок люди охотнее жертвовали деньги Армии спасения, если перед этим видели, как это делал кто-то другой. Британцы чаще соглашались стать донорами, если к ним обращались с этой просьбой после того, как у них на глазах помощник экспериментатора давал свое согласие сдать кровь (Rushton, Campbell, 1977).

Оценка происходящего. Реакция людей на уличные преступления зависит от того, как они интерпретируют ситуации, свидетелями которых становятся. Инсценировав драку между мужчиной и женщиной, Л. Шотланд и М. Стро (Shotland, Straw, 1976) обнаружили, что реакция прохожих на нее зависела от того, что при этом кричала женщина. Если она кричала: «Оставьте меня в покое. Я вас знать не знаю!», прохожие вмешивались в происходящее в 65 % случаев, но если она кричала: «Отстань от меня! И зачем я только за тебя вышла!» – только в 19 % случаев. Очевидно, жертвы «семейного» насилия не вызывают такого сочувствия и желания помочь, как жертвы насилия со стороны незнакомых людей.

Присутствие других людей. Принятие решения об оказании помощи может зависеть от наличия других людей, способных оказать помощь. Усиливает стремление оказать помощь постороннему человеку факт знакомства с другими очевидцами события. Это показали эксперименты, проведенные в двух городах Израиля и в Университете штата Иллинойс (Чикаго) (Rutkowski et al., 1983; Yinon et al., 1982).

Однако присутствие незнакомых людей может приводить к задержке в оказании помощи, что связано с эффектом «множественной неосведомленности» и эффектом «диффузии ответственности».

Эффект «множественной неосведомленности» характеризует стадию оценивания ситуации (требуется помощь или нет). Будучи не один, человек смотрит на реакцию окружающих. При этом каждый человек сдерживает свою реакцию, чтобы ее чрезмерная сила или поспешность не поставила его в неловкое положение. Все это приводит к всеобщему замешательству и к оценке ситуации, требующей помощи, как менее критической (Bickman, 1972).

Эффект «диффузии ответственности» связан с ожиданием того, что помощь окажут другие, присутствующие при несчастье. По сути каждый перекладывает ответственность и формирование намерения оказать помощь на плечи другого. Так, Б. Латане и Д. Родин (Latane, Rodin, 1969) показали в эксперименте, что, слыша, как в соседней комнате кто-то падает с лестницы и кричит от боли, бросаются на помощь 70 % испытуемых, если они были в своей комнате одни или с другом, и только 7 % тех, кто находились в комнате вдвоем с незнакомым человеком.

Правда, имеются и исключения. В случае внезапного падения пассажира в поезде метро оказание ему помощи не зависело от количества пассажиров, а ее латентное время с ростом числа пассажиров даже уменьшалось (Piliavin et al, 1969, 1975). В организованных группах «диффузии ответственности» также не наблюдалось. Но на нее влияет и вид человека, которому требуется помощь: опьянение, сочащаяся изо рта кровь, неопрятный вид увеличивали «диффузию ответственности». Это объясняется тем, что субъекты помощи оценивали данную ситуацию как требующую больших затрат.

Мисаваж и Ричардсон (Misavage, Richardson, 1974) полагают, что «диффузия ответственности» имеет место только в неорганизованной группе; если же группа объединена, имеет место обратное – «кумуляция ответственности». Это было подтверждено ими экспериментально: группа, объединенная общей задачей, чаще приходила на помощь в экстренной ситуации, чем разобщенная группа.

...

Ирвинг Пильявин и его коллеги (Piliavin et al., 1969) устроили «лабораторию на колесах» и инсценировали в ней чрезвычайную ситуацию. Участниками их эксперимента стали ничего не подозревавшие об этом 4450 пассажиров нью-йоркской подземки. Все 103 эпизода были разыграны по одному и тому же сценарию: помощник экспериментатора входил на остановке в вагон и останавливался прямо у двери, держась за поручень. Не успевал поезд отойти от платформы, как он начинал раскачиваться, а потом и вовсе падал. Если у него в руках была трость, на помощь сразу же бросались один или два человека. Даже когда в руках у него была бутылка, а от него пахло спиртным, и тогда к нему нередко быстро приходили на помощь, особенно если рядом оказывались несколько мужчин.

Майерс Д., 2004

Кому чаще оказывают помощь. По данным американских ученых, в первую очередь люди спасают детей, членов собственных семей и соседей, во вторую – стариков, друзей или посторонних (Burnstein et al., 1994; Form, Nosow, 1958).

Результаты исследования Ю. В. Ковалевой, проведенного в нашей стране и в наше время, выявили несколько другие приоритеты: 45,5 % опрошенных оказывали помощь прежде всего пожилому человеку. Еще 20 % назвали ситуации оказания помощи близкому человеку (родственнику, другу). Наконец, 3,6 % назвали ситуацию оказания помощи женщине с ребенком и 1,8 % – беременной женщине. Остальные 29,1 % от общего числа участвовавших в исследовании и описавших случаи оказания помощи не сделали акцента на получателе помощи как человеке, остро нуждающемся в помощи или имеющем родственное (дружеское) отношение к ним.

В случае бедственного положения, обусловленного внешней причиной, помощь оказывается чаще и в большем объеме, чем когда имеет место внутренняя причина, например невнимательность, слабое владение навыком и т. п. (Schoppler, Metthews, 1965). Однако если внутренние причины стабильны в своем проявлении и неподвластны влиянию субъекта (как, например, телесные и психические недостатки), то указанная закономерность может не проявляться. Так, если в момент резкого торможения транспорта падает инвалид или слепой, то стоящие рядом с ним пассажиры спешат ему на помощь скорее, чем к пьяному человеку (Piliavin et al., 1969).

Люди более склонны помогать тем, кто им симпатичен и чье одобрение они стремятся заслужить (Krebs, 1970; Unger, 1979).

...

Результаты нескольких экспериментов свидетельствуют о том, что женщинам-инвалидам, у которых в дороге лопнула шина, помогают чаще, чем оказавшимся в аналогичной ситуации мужчинам-инвалидам (Penner et al., 1973; Pomazal, Clore, 1973; West et al., 1975). То же самое можно сказать и о женщинах, путешествующих в одиночку автостопом: на их просьбы подвезти реагируют охотнее, чем на просьбы мужчин или пар (Pomazal, Clore, 1973; Snyder et al., 1974). Разумеется, причиной галантного отношения мужчин к одинокой женщине может быть и нечто другое, а не альтруизм. Поэтому нет ничего удивительного в том, что они чаще помогают привлекательным дамам, нежели дурнушкам (Mims et al., 1975; Stroufe et al., 1977; West, Brown, 1975).

Майерс Д., 2004

Этнические различия. В работе Сиссон (Sisson, 1981) изучалось влияние этнической принадлежности человека на помогающее поведение. Четверо белых англичан (двое мужчин и две женщины) и четыре гражданина этой страны – выходцы из Вест-Индии (также двое мужчин и две женщины) – просили белых англичан разменять монету для телефона-автомата. Результаты показали, что и женщины, и мужчины демонстрируют расовую дискриминацию, однако только в отношении представителей своего пола, но не противоположного. Иначе говоря, белые англичане значимо чаще помогают (разменивают монету) белым согражданам по сравнению с проживающими в стране выходцами из Вест-Индии. Однако что касается этих последних, то белые мужчины значительно чаще помогают индейским женщинам, а белые женщины – индейским мужчинам.

В экспериментах, которые были проведены С. Гартнером и Дж. Довидио (Gaertner, Dovidio, 1977, 1986), белые студентки были менее склонны помогать попавшей в беду чернокожей женщине, чем белой женщине, оказавшейся в аналогичной ситуации, если у них была возможность разделить ответственность с другими очевидцами («Я не помогла чернокожей женщине, потому что это могли сделать и другие»). В отсутствие других очевидцев студентки были одинаково склонны к помощи независимо от того, кто нуждался в ней – белая или чернокожая женщина.

Очевидно, если нормы допустимого поведения четко сформулированы, белые не допускают дискриминации, если же нормы нечеткие или противоречивые, может возобладать оказание помощи по расовому принципу.

Впрочем, результаты исследований, в которых изучался этот вопрос, неоднозначны. В некоторых исследованиях выявлена предрасположенность в пользу собственной расы (Benson et al., 1976; Clark, 1974; Franklin, 1974; Gaertner, 1973; Gaertner, Bickman, 1971; Sisson, 1981). В других не обнаружено ничего подобного (Gaertner, 1975; Lerner, Frank, 1974; Wilson, Donnerstein, 1979; Wispe, Freshley, 1971). Однако исследования, в которых изучались ситуации «лицом к лицу», все-таки выявили предрасположенность в пользу представителей не собственной, а другой расы (Dutton, 1971, 1973; Dutton, Lake, 1973; Katz et al., 1975).

Выявлено, что больший альтруизм проявляется в отношении к человеку, который зависим от оказывающего помощь (Berkowitz, Daniels, 1964), приятен (Daniels, Berkowitz, 1963; Epstein, Horstein, 1969), обладает привлекательной внешностью (Mims et al., 1975), знаком оказывающему помощь (Macanlay, 1975), разделяет политические взгляды помогающего (Karabenick et al., 1973), принадлежит к противоположному полу (Bickman, 1974) и к той же этнической группе, что и помогающий (Harris, Baudin, 1973). Важно и то, вызывает ли доверие просящий человек, действительно ли он нуждается в помощи или же он манипулирует людьми, «давя» на их чувство жалости.

...

Одно время я был завсегдатаем форума сайта журналистов. Периодически на форуме появлялись объявления с просьбой помочь тем или иным нуждающимся гражданам. Размещали объявления всегда одни и те же люди – женщина, работающая корректором в газетенке провинциального городка, и вечно безработный журналист из Киева. Находили слезливые истории и вывешивали их, уведомляя всех посетителей сайта о том, что они уже «перечислили немного денег». Пример, так сказать, показывали… «Срочно нужны деньги на операцию!», «Срочно нужны деньги на лечение!», «Очень срочно нужны деньги на трансплантацию!!!» Одна история меня потрясла, и я решил перечислить энную сумму на счет родителей мальчика, больного лейкемией. Но предварительно я попросил у женщины-корректора из провинциального городка, разместившей объявление с просьбой о помощи, телефон родителей мальчугана.

– Зачем тебе?

– Хочу с ними встретиться, – пояснил я.

– Для чего?

– Потому что желаю убедиться. Я деньги, видишь ли, зарабатываю…

И началось!

– Тебе жалко пары рублей? Тебе жаль на такое дело?!! У меня у самой дети едва ли не голодают, но я всегда готова помочь!!! В таком деле грех не помочь!!! – пылала праведным гневом женщина-корректор. – Мне за квартиру иногда платить нечем, но это – святое!!! Да я одолжу, но помогу!!!

– Мне не жаль! – вторил ей безработный журналист.

Я был покрыт презрением, и самые обидные эпитеты произносились именно этими двумя людьми – вечным безработным и корректором, влачащим жалкое существование на копеечное жалование. Я же, одолеваемый сомнениями и нежеланием отдавать заработанные своим трудом деньги невесть кому (жадностью), выяснил небезынтересные факты. Во-первых, мальчик с такой фамилией ни в одной из больниц города, упомянутого в обращении, не значился. Во-вторых, счет, указанный в обращении, фигурировал год назад в истории с попавшей под трамвай девочкой.

По материалам Интернета (shkolazhizni.ru)

Помощь оказывается более охотно в том случае, если нужда в помощи вызвана неконтролируемыми обстоятельствами. Если же нужда возникла по причине выбора, который был сделан самим человеком, то люди не чувствуют никаких обязательств перед человеком, нуждающимся в помощи, и говорят, что он сам во всем виноват (Barnes, Ickes, Kidd, 1979; Weiner, 1980).

Люди более склонны помогать тем, кто похож на них. Причем речь идет как о внешнем, так и о внутреннем сходстве. Помощники экспериментатора, одетые либо в традиционную, либо в вызывающую одежду, обращались с просьбой о монете для телефона-автомата к «нормальным» или «хиппующим» студентам (Emswiller, 1971). Менее половины из них выручили того, кто был одет не так, как они, и две трети выручили тех, кто был одет так же, как они сами. Покупатели в магазинах Шотландии менее охотно выполняли просьбу разменять деньги, если с ней обращался человек в футболке с явно гомосексуалистским слоганом (Gray et al., 1991).

2.2. Внутренние факторы, или Кто чаще оказывает помощь

Принимая решение об оказании услуги или помощи, человек учитывает такие факторы, как затраты времени, прилагаемые усилия, денежные расходы, отсрочку своих планов, неудовлетворение своих потребностей, опасность для своего здоровья и жизни. При этом решающим фактором является наличие у человека усвоенных норм социальной ответственности (стандартов нравственного поведения по отношению к другим людям), или, как пишут отечественные психологи, наличие «чувства долга». Человек с высокой нравственностью, высоким «чувством долга», несмотря на затраты времени, средств и усилий, окажет помощь человеку, попавшему в беду. При этом он примет на себя ответственность и за результаты оказания помощи.

Айкс с соавторами (Ickes, Kidd, 1976; Ickes, Kidd, Berkowitz, 1976) показали, что «аура успеха» в деятельности или ресурсы, добытые самим человеком (в силу наличия у него способностей, а не обусловленные внешними причинами), повышают готовность человека оказать материальную помощь. Впрочем, влияние «ауры успеха» оказывается недолговременным (Isen, Clark, Schwartz, 1976). Выявлено также, что состояние приподнятости, внушенное испытуемым в эксперименте, повышало готовность к оказанию помощи (Aderman, 1972; Cunningham et al., 1980).

Влияние среды проживания. По сравнению с обитателями небольших городов или сельских районов жители мегаполисов менее склонны оказывать услуги (Hedge, Yousif, 1992; Kort, Kerr, 1975; Steblay, 1987).

...

Жители мегаполисов редко появляются в общественных местах поодиночке, чем и объясняется их меньшая отзывчивость (по сравнению с отзывчивостью жителей небольших городов). «Усталость от сочувствия» и «сенсорная перегрузка», возникающие в результате общения с большим количеством нуждающихся в помощи людей, приводят к тому, что во всех странах мира жители больших городов не спешат оказывать ее (Yousif, Korte, 1995). Усталость и перегрузка объясняют результаты экспериментов, проведенных Робертом Левайном и его коллегами в 36 городах с участием нескольких тысяч человек (Levine et al., 1995). Подходя к разным людям, экспериментаторы либо «случайно» роняли авторучку, либо просили разменять банкноту, либо изображали слепого, которого нужно перевести через дорогу, и т. д. Чем больше город и чем выше в нем плотность населения, тем менее склонны к помощи его жители.

Майерс Д., 2004

(2012) косвенно подтверждает эту тенденцию: у жителей в регионе с неблагоприятными условиями проживания сильно выражены стремление к взаимоподдержке и ориентация на помощь другим со снижением акцентирования собственных интересов.

Влияние возраста. В отношении влияния возраста на помогающее поведение исследователи не пришли к однозначному мнению. Мерфи (Murphy, 1943) выявил, что потребность бескорыстно помочь другому ребенку проявляется уже у трехлетних детей. По данным Харриса (Harris, 1967), вербальный альтруизм (суждения на основе альтруистических норм) увеличивается с возрастом. Исследуя поведение детей в возрасте от 5 до 14 лет, Грин и Шнейдер (Green, Shneider, 1974) отметили увеличение с возрастом таких качеств, как желание бескорыстно пожертвовать своим временем для помощи нуждающимся детям, стремление помочь экспериментатору. Однако Зинзер и др. (Zinser et al., 1975) не нашли корреляции между возрастом и щедростью детей. Кребс (Krebs, 1970) при рассмотрении одиннадцати работ лишь в семи обнаружил корреляции альтруизма с возрастом детей.

Т. В. Фогель (2011) отмечено увеличение частоты социально-помогающей активности с увеличением возраста взрослых. Так, в возрастной группе 20–29 лет чаще наблюдается непомогающее поведение, а в группе 50–59 лет практикуют социальную помощь около половины опрошенных лиц. При этом для лиц пожилого возраста, как отмечает А. В. Алексеева (2012), характерно доминирующее желание заботиться о благополучии детей и внуков.

Половая принадлежность. Э. Игли и М. Кроули (Eagly, Crowley, 1986) в ходе многочисленных экспериментов показали, что мужчины чаще помогают попавшим в беду женщинам. Женщины в равной степени отзывчивы по отношению как к мужчинам, так и к женщинам.

...

Взаимодействие личности и ситуации стало предметом изучения 172 исследований, в которых сравнивались 50 000 испытуемых – мужчин и женщин с точки зрения готовности к оказанию помощи. Проанализировав полученные результаты, Элис Игли и Морин Кроули пришли к следующему выводу: мужчины, оказавшись в потенциально опасной ситуации, когда незнакомому человеку нужна помощь (например, проколотая шина или падение в вагоне метро), чаще всего помогают (Eagly, Crowley, 1986). Но в ситуациях, в которых речь не идет о жизни и смерти (например, нужно принять участие в эксперименте или потратить время на умственно отсталых детей), женщины несколько более отзывчивы. Следовательно, в разных ситуациях гендерные различия проявляются по-разному. Игли и Кроули предположили также: если бы исследователи изучали оказание помощи на примере продолжительных, близких отношений, а не в эпизодических контактах с незнакомыми людьми, то они наверняка обнаружили бы, что женщины значительно более склонны к альтруизму, чем мужчины. С ними согласны Даррен Джордж и его коллеги, которые считают, что женщины откликаются на просьбы друзей с большим сочувствием и тратят на оказание помощи больше времени (George et al., 1998).

Майерс Д., 2004

В кросс-культурном исследовании Джонсона с соавторами (Jonson et al., 1989) показано, что женщины более альтруистически настроены, чем мужчины.

Такие же данные получены и отечественными исследователями. В работе С. К. Нартовой-Бочавер (1992) выявлено, что подростки женского пола более отзывчивы на нужды других людей, чем подростки мужского пола (рис. 2.1).

Рис. 2.1. Соотношение «отзывчивых» (1), «индифферентных» (2) и «уклоняющихся» (3) среди мальчиков (А) и девочек (Б) в % к общему числу респондентов каждого пола

Т. В. Фогель на основании опроса жителей города Йошкар-Олы констатировала большую активность женщин в социально-помогающем поведении и меньшую активность такого поведения у мужчин: 47 % женщин практикуют социально-помогающее поведение и это происходит в 65 % возможных случаев. Возраст наибольшей социально-помогающей активности для женщин составляет 50–59 лет, для мужчин – 40–49 лет. Возраст наибольшей неактивности в этом плане у женщин – 20–29 лет и 30–39 лет, у мужчин – 20–29 лет и 40–49 лет.

Женщины, как правило, показывают более долгосрочное просоциальное поведение (например, забота о близких). По данным Л. Е. Киреевой (2012), стремление к взаимопомощи супругов в трудную минуту отметили у себя 40 % мужчин и 65 % женщин. Для мужчин более вероятны краткосрочные помогающие действия, граничащие с подвигами (например, спасение людей при пожаре).

Личностные особенности. На принятие решения об оказании помощи влияют личностные качества человека. Специалисты, изучающие психологию личности, выявили, во-первых, сохраняющиеся с течением времени индивидуальные различия в склонности к оказанию помощи (Hampson, 1984; Rushton et al., 1981); во-вторых, они выявили сочетания личностных качеств, которые делают людей предрасположенными к альтруизму, – это эмоциональные, умеющие сочувствовать и деятельные люди (Bierhoff et al., 1991; Romer et al., 1986; Wilson, Petruska, 1984); в-третьих, установили, что свойства личности влияют на то, как конкретные люди реагируют на конкретные ситуации (Carlo et al., 1991; Romer et al., 1986; Wilson, Petruska, 1984): индивиды с высоким уровнем самоконтроля, чувствительные к ожиданиям окружающих особенно склонны к оказанию помощи, если полагают, что она будет социально вознаграждена (White, Gerstein, 1987).

Препятствует адекватной оценке ситуации, требующей помощи, наличие у человека эгоцентризма. Личностный эгоцентризм – это деформация у человека шкалы ценностей, когда он видит и оценивает мир лишь через призму своих желаний и индивидуалистических, порой откровенно меркантильных интересов, а окружающих людей либо рассматривает в качестве пассивных объектов своего воздействия, либо представляет в качестве удобного средства для достижения своих целей.

В психологии выделяются следующие виды эгоцентризма: познавательный, характеризующий главным образом процессы восприятия и мышления; моральный эгоцентризм, проявляющийся в непонимании моральных оснований поведения других людей; коммуникативный эгоцентризм, затрудняющий общение (прежде всего речевое) за счет пренебрежения различиями смыслового наполнения понятий и т. п. В целом эгоцентризм так или иначе связан с познавательной сферой.

Сталкиваясь с информацией, противоречащей представлениям и прошлому опыту, эгоцентрик просто не может ее воспринять из-за непонимания того, что возможно существование других точек зрения кроме его собственной, и вследствие уверенности, что психологическая организация других людей тождественна его собственной.

...

Одна из гипотез о природе альтруизма вытекает из психоаналитических представлений. С этой точки зрения альтруизм рассматривается как стремление путем бескорыстного поступка редуцировать присущее человеку «чувство вины» перед другими <…> Интересно исследование Харрис и др. (Harris et al., 1975), проведенное у входа в католическую церковь; оказалось, что верующие, идущие на исповедь, дают гораздо большую сумму в благотворительный фонд, чем верующие, выходящие после исповеди. Авторы объясняют этот феномен уменьшением чувства вины после исповедания.

Субботский Е. В., 1977

Важно не путать эгоцентризм с эгоизмом. Эгоист способен ясно осознавать чужие позиции, мнения и интересы, однако намеренно игнорирует их ради своей выгоды. Иными словами, он может и не быть эгоцентричным. Эгоцентрик же просто не в состоянии их воспринять, поскольку рассматривает весь мир сквозь одномерную шкалу своих оценок. Например, когда я в частной беседе рассказал итальянскому миллионеру и психологу А. Менигетти, что российские старики живут плохо и нуждаются в помощи, он заявил, что они сами виноваты – не хотят работать.

С. Шварц и Г. Клаузен (Schwartz, Clausen, 1970) показали, что готовность к оказанию помощи более выражена у людей с внутренним локусом контроля, воспринимающих себя как активных субъектов действия. Аналогичная закономерность выявлена и Л. Л. Абелите с соавторами (2011): установка «ориентации на альтруизм» положительно связана с интернальным локусом контроля (коэффициент корреляции Спирмена 0,323, p < 0,05), а установка «ориентации на эгоизм» – отрицательно (коэффициент корреляции Спирмена -0,482, p < 001).

Таким образом, лицам с интернальным локусом контроля присущи сильно выраженные социальные установки на альтруизм и слабо выраженные социальные установки на эгоизм. Субъектам с экстернальным локусом контроля присущи слабо выраженные социальные установки на альтруизм и сильно выраженные социальные установки на эгоизм.

Е. Стауб (Staub,1974) отмечает положительную роль уровня морального развития и отрицательную роль макиавеллизма (пренебрежение моральными принципами ради достижения цели) для готовности оказать помощь.

Наличие чувства вины. После совершения неблаговидного поступка и появления чувства вины потребность в совершении добра возрастает. Это связано с необходимостью восстановления пошатнувшегося самоуважения и позитивного публичного имиджа. Если окружающим известно о «грехах» человека, то он будет более склонен «замаливать их», совершая добрые дела (Carlsmith, Gross, 1969). Д. Риган с соавторами (Regan et al., 1972) продемонстрировали это в эксперименте, проведенном в одном из торговых центров Нью-Йорка. Они убедили некоторых покупательниц в том, что те сломали фотоаппарат. Спустя несколько минут появился человек (это также был помощник экспериментатора), в руках он держал сумку с покупками, из которой капало что-то липкое. О том, что у него капает из сумки, его предупредили 15 % тех, кого не обвиняли в поломке фотоаппарата, и 60 % обвиненных в этом. Очевидно, что у последних не было никаких оснований для того, чтобы восстанавливать свою репутацию в глазах этого человека. Поэтому правдоподобным кажется объяснение, что, оказывая ему помощь, они заглаживали собственную вину и возвращали себе самоуважение. Однако другие способы уменьшения чувства вины, например исповедь, могут снижать потребность в совершении добрых дел (Carlsmith et al., 1968).

Сходные эксперименты осуществил Катцев с коллегами (Katzev et al., 1978). Когда члены группы посетителей музея искусств трогали экспонаты руками, а в зоопарке попытались накормить медведей, экспериментаторы сделали некоторым из них замечание. В обоих случаях 58 % тех, кому было сделано замечание, вскоре бросились помогать другому экспериментатору, который «случайно» что-то уронил. Из тех, кто не получал замечаний, готовность помочь изъявили только около 30 % испытуемых.

Религиозность. В ситуациях, в которых речь не идет о жизни и смерти, истинно верующие люди лишь несколько более отзывчивы (Trimble, 1993). Религиозность более надежно прогнозирует поведение человека, когда речь идет об оказании долговременной помощи, например, волонтеров – больным СПИДом (Amato, 1990; Clary, Snyder, 1991, 1993; Omoto et al., 1993).

Из результатов опроса общественного мнения, проведенного Институтом Гэллапа в конце 1980-х гг., следует: среди тех, кто считает, что «религия не играет важной роли в их жизни», и среди тех, кто считает религию «очень важной» для себя, социальных волонтеров 28 и 59 % соответственно (Colasanto, 1989). Согласно результатам более позднего опроса, о своей «ответственности перед бедняками» часто задумываются 37 % из тех, кто посещает церковь раз в году или реже, и 76 % из тех, кто посещает ее еженедельно (Wuthnow, 1994).

Американцы, которые никогда не посещают храмов, жертвуют на благотворительность 1,1 % своего дохода (Hodgkinson et al., 1990; Hodgkinson, Weitzman, 1990, 1992). Посещающие храмы еженедельно жертвуют в 2,5 раза больше. Однако имеютсяы и другие данные (см. врезку).

...

Атеисты, агностики и ненабожные люди чаще руководствуются чувством сострадания, помогая незнакомцам, чем верующие, несмотря на то что призыв возлюбить своего ближнего является для христианства основополагающим и регулярно звучит с амвонов и церковных кафедр. Таковы результаты социологического исследования американских ученых.

В трех экспериментах, поставленных социологами из Калифорнийского университета в Беркли, было установлено, что чем менее религиозен человек, тем больше его щедрость и бескорыстные поступки по отношению к другим диктуются чувством сострадания. И наоборот: чем более он набожен, тем меньше они продиктованы сочувствием.

Из результатов экспериментов отнюдь не следует, что религиозные люди менее щедры и милосердны или менее сострадательны, но они опровергают общераспространенное убеждение, что щедрость и милосердие обусловлены чувством сострадания и жалости, а также набожностью, отмечают авторы. Как показал эксперимент, связь между состраданием и щедростью сильнее выражена у тех, кто считает себя нерелигиозным или не очень религиозным человеком.

«Для менее религиозных сила эмоциональной связи с другим человеком критически важна при принятии решения, помогать этому человеку, или нет.

В свою очередь, более религиозные люди свою щедрость меньше основывают на эмоциях и больше на таких факторах, как религиозная доктрина, идентификация себя в качестве представителя церковной общины и соображениях репутации», – комментирует результаты исследования один из авторов статьи социолог Роб Уиллер. Авторы статьи изучили связь между религиозностью, состраданием и щедростью, но результаты экспериментов пока не объясняют, почему, помогая другим, набожные люди в меньшей степени руководствуются

состраданием. Социологи в качестве гипотезы предполагают, что для глубоко верующих поведенческий код, связанный с усвоенным моральным обязательством («надо помогать ближним»), играет большую роль, чем эмоции. «Мы предполагаем, что религия изменяет фактор, движущий щедрым поведением», – считает ведущий автор статьи Лора Сэслоу.

Первая часть статьи посвящена анализу социологического опроса, в котором приняли участие 1300 взрослых американцев, из которых сначала была выделена группа людей, склонных проявлять милосердие по отношению к тем, кто оказался в менее выгодном, чем окружающие, положении. Дальнейшее изучение этой группы показало, что большую часть тех, кто готов предоставить свой кров бездомным и дать им денег именно из чувства сострадания, составляют малорелигиозные или неверующие люди.

«Это показывает, что хотя сострадание ассоциируется с просоциальным поведением как у менее религиозных, так и более религиозных индивидов, эта связь сильнее всего выражена в случае менее религиозных», – пишут авторы. Во втором эксперименте принимала участие группа из 101 взрослого. Каждому из них по отдельности было показано два видеоролика – один контрольный, с изображением нейтральных сцен, и один душераздирающий с изображением страдающих нищих детей. После каждого просмотра участники получали от организаторов по 10 долларов с предложением вручить любую часть от этой суммы нуждающемуся незнакомцу.

В результате менее религиозные участники эксперимента оказались более щедрыми. «Видео, пробуждающее сострадание, активно стимулировало их альтруизм, но не оказало заметного влияния на щедрость более религиозных членов группы», – констатирует Уиллер. Наконец, в третьем эксперименте 200 студентов, сначала ответивших на вопрос анкеты: «Насколько вам присуще сострадание?», сыграли в классическую игру «поделись с ближним». Сначала всем участникам раздали деньги, которыми они по желанию могли делиться с незнакомцем. Далее им объявляли, что другой игрок поделился с ними частью денег и они, в свою очередь, могут пожертвовать часть полученной суммы другому незнакомцу. В конце игры участники ответили на вопрос анкеты: «Насколько вы религиозны?»

Как выяснилось, более сострадательные, но менее религиозные оказались и более щедрыми. «Как видим, несмотря на то что в США менее набожные люди вызывают меньше доверия, они более склонны помогать своим согражданам из чувства сострадания, чем набожные», – резюмирует Роб Уиллер.

Раз более набожные люди руководствуются в своем альтруизме преимущественно «доктриной», чем эмоциями, то понятно, почему ортодоксы демонстрируют подчас удивительную жестокость и бесчеловечность в ситуациях, когда они считают, что их религии – поведенческому коду, с которым они себя идентифицируют, – что-то угрожает. Если принцип правила оказывается сильнее простого человеческого чувства, того же сострадания, то смена одного правила (скажем, «возлюби ближнего») на диаметрально противоположное (скажем, «пришел я не с миром, а с мечом») для религиозного ортодокса является дежурной процедурой: религия не была бы религией, если бы у нее на все вопросы не находились тут же нужные ответы.

Дмитрий Малянов. Атеист человечнее верующего? (По материалам Интернета)

Религиозные студенты колледжей посвящают больше времени помощи отстающим, больным, чем нерелигиозные (соответственно 46 и 22 %) (Benson et al., 1980; Hansen et al., 1995), (рис. 2.2).

Рис. 2.2. Религиозность и долгосрочный альтруизм (Майерс Д., 2004)

Межличностные отношения. Как показано в исследовании В. С. Мустафиной (1998), выполнение моральной нормы взаимопомощи наблюдается уже у дошкольников, но оно сильно зависит от эмоционального отношения к сверстнику.

В. В. Галанина (2001, 2003) выявила, что младшие школьники обнаруживают знание и принятие моральной нормы взаимопомощи как социально значимой и обязательной и ориентированы на ее выполнение в ситуации предполагаемого поведения. Однако характер эмоционального отношения к сверстнику (симпатии или антипатии) оказывает влияние на особенности выполнения нормы взаимопомощи в младшем школьном возрасте. В ситуации предполагаемого поведения дети выражают готовность оказывать помощь сверстнику вне зависимости от своего эмоционального отношения к нему. В ситуации реального взаимодействия дети значительно чаще помогают симпатичному сверстнику, чем антипатичному или нейтральному. В то же время моральное поведение детей в реальной ситуации характеризуется неустойчивостью, зависимостью от внешних обстоятельств.

Младшие школьники обосновывают помощь симпатичному сверстнику в ситуации предполагаемого поведения желанием поддержать дружеские отношения, необходимостью выполнения товарищеских обязательств, избежанием социального неодобрения. Ими движут симпатия, дружеское отношение к сверстнику. Помощь антипатичному сверстнику младшие школьники обосновывают чувством социальной ответственности и справедливости.

В одном из исследований (Midlarsky, 1968) было выявлено, что желание проявлять альтруизм возрастает, если человек получает признание своей «высокой компетентности» в какой-то деятельности.

По данным Хорович (Horowitz, 1968), субъекты охотнее помогают другим людям тогда, когда они делают это добровольно, а не по обязанности.

Эмоциональное состояние. В ряде исследований (на детях) было выявлено, что эмоциональное состояние человека влияет на альтруизм. При воспоминании эмоционально положительных событий дети проявили значительно больший альтруизм, чем дети контрольной группы, а при вспоминании негативных событий – меньший, чем в контрольной группе (Moore et al., 1973).

...

Люди, пребывающие в подавленном настроении (предварительно они читали или думали о чем-то печальном), иногда проявляют больший альтруизм, чем обычно, а иногда – меньший. Однако при более внимательном изучении мы замечаем, что в этих противоречивых данных просматривается определенная закономерность. Во-первых, исследования, результаты которых говорят о негативном влиянии на альтруизм плохого настроения, выполнены преимущественно с участием детей (Isen et al., 1973; Kenrick et al., 1979; Moore et al., 1973), а исследования, результаты которых говорят об обратном, – с участием взрослых (Aderman, Berkowitz, 1970; Apsler, 1975; Cialdini et al., 1973; Cialdini, Kenrick, 1976). Роберт Чалдини, Дуглас Кенрик и Дональд Бауманн считают, что взрослые находят удовлетворение в самом альтруистическом поступке, т. е. он дает им внутреннее вознаграждение в виде удовольствия, которые они получают от него. Люди, оказавшие помощь другим, начинают лучше думать о себе. Это в одинаковой мере относится и к донору, отдавшему свою кровь, и к студенту, который помог незнакомому человеку собрать упавшие бумаги (Wiliamson, Clark, 1989). Следовательно, если взрослый человек испытывает чувство вины, грустит или пребывает в депрессивном состоянии по какой-то другой причине, любое доброе дело (или какой-либо иной позитивный опыт, способный улучшить настроение) помогает ему нейтрализовать негативные чувства.

Почему же у детей этот «механизм» не срабатывает? По мнению Чалдини, Кенрика и Бауманна, это происходит потому, что дети в отличие от взрослых не считают сам по себе альтруизм вознаграждением. Из детской литературы они усваивают мысль о том, что эгоистичные люди всегда счастливее тех, которые помогают другим, однако по мере того, как дети взрослеют, их взгляды изменяются (Perry et al., 1986). Хотя маленькие дети и склонны к эмпатии, оказание помощи другим не приносит им большого удовольствия; подобное поведение является скорее следствием социализации.

Чтобы проверить свою гипотезу, Чалдини со своими коллегами просил учащихся младших и старших классов начальной школы и учащихся средней школы вспомнить о каком-нибудь грустном или нейтральном событии. Затем у детей была возможность лично от себя подарить другим детям призовые купоны (Cialdini, Kenrick, 1976). Если дети пребывали в грустном настроении, меньше всех купонов жертвовали самые маленькие, дети постарше – немного больше, а подростки – еще больше. Судя по всему, только подростки воспринимали альтруизм как способ улучшить собственное настроение.

Майерс Д., 2004

Однако плохое настроение стимулирует добрые дела только у тех взрослых людей, чье внимание сосредоточено на других, т. е. у тех, кто считает заботу о других вознаграждающим чувством (Barnett et al., 1980; McMillen et al., 1977). Люди, переживающие глубокую скорбь вследствие утраты близкого человека (смерти, отъезда, вынужденного расставания), нередко настолько заняты собой и погружены в собственные мысли, что им трудно заботиться о ком бы то ни было (Aderman, Berkowitz, 1983; Gibbons, Wicklund, 1982).

...

Уильям Томпсон, Клаудиа Кауан и Дэвид Роузенхан воспроизвели в лаборатории ситуацию, при которой испытуемые, студенты Стэнфордского университета, были целиком погружены в собственные печальные мысли: они в одиночестве слушали записанное на магнитофон описание человека, больного раком, и должны были представить себе, что речь идет об их лучшем друге противоположного пола (Thompson, Cowan, Rosenhan, 1980). Текст был составлен так, чтобы внимание одной группы испытуемых было сосредоточено на их собственных тревогах и переживаниях: «Он может умереть, и вы лишитесь друга. Вы больше никогда не сможете поговорить с ним. Но может произойти и нечто более страшное: он будет умирать медленно. И каждую минуту вы будете думать о том, что это, возможно, последний миг в его жизни. В течение многих месяцев вам придется заставлять себя улыбаться, хотя ваше сердце будет разрываться от горя. Он будет медленно угасать на ваших глазах, и это будет продолжаться до тех пор, пока жизнь окончательно не покинет его и вы не останетесь в одиночестве».

Текст, который слушала вторая группа испытуемых, заставлял думать о больном:

«Он прикован к постели и проводит дни в бесконечном ожидании. Он все время ждет, что что-то должно произойти. А что именно – он не знает. Он говорит вам, что самое тяжелое – это неизвестность».

Когда сразу же после окончания эксперимента им было предложено на условиях анонимности помочь одной аспирантке в проведении исследований, дали согласие 25 % слушателей первого текста и 83 % тех, кто слушал второй текст. Испытуемые в обеих группах были одинаково тронуты услышанным, но лишь те, чье внимание было сосредоточено на другом человеке, посчитали, что оказание помощи принесет им облегчение. Короче говоря, если люди, пребывающие в плохом настроении, не поглощены полностью мыслями о собственной депрессии или о собственном горе, они обычно чутки и склонны к оказанию помощи.

Майерс Д., 2004

Выявлено также (Barnett, Brian, 1974), что переживание неуспеха подавляет альтруизм. Сильно наказанные дети проявили большую щедрость, чем слабо наказанные дети (De Palma, 1974).

С. К. Нартова-Бочавер (1992) выявила, что включенность в ситуацию достижения практически не оказывает влияния на мотивацию помощи мальчиков и приводит к ее ослаблению у девочек. В ситуации успеха мотивация помощи повышается у тех и других, а при неудаче – снижается.

Психологи утверждают, что счастливые люди, как дети, так и взрослые, склонны к альтруизму. Эксперименты выявили несколько причин этого (Carlson et al., 1988). Оказание помощи другим улучшает плохое настроение и продлевает хорошее.

Хорошее настроение, в свою очередь, благоприятствует позитивным мыслям и позитивной самооценке, которые располагают нас к хорошим поступкам (Berkowitz, 1987; Cunningham et al., 1990; Isen et al., 1978). Люди, пребывающие в хорошем настроении, более склонны к позитивным мыслям и к позитивным ассоциациям, которые вызывают добрые дела. Те, кто позитивно мыслит, скорее всего, и действует тоже позитивно. При этом не имеет значения, что именно становится источником хорошего настроения – успех, размышления о чем-то радостном или какой-либо иной положительный опыт (Salovey et al., 1991).

Польские ученые Д. Долински и Р. Наврат установили, что испытываемое человеком чувство облегчения сильно влияет на готовность к оказанию помощи (Dolinski, Nawrat, 1998).

...

Эксперимент, проведенный Элис Айзен, Маргарет Кларк и Марком Шварцем (Isen, Clark, Schwartz, 1976), заключался в следующем: помощник экспериментатора звонил людям, которые не позднее чем за 20 минут до его звонка получали в подарок канцелярские принадлежности. Сказав, что ошибся номером и что у него больше нет мелочи для автомата, он просил ответившего ему человека оказать любезность и перезвонить по нужному ему номеру. Как следует из данных, представленных на рисунке, в течение первых пяти минут после получения подарка готовность прийти на помощь растет, а затем – по мере того как «улетучивается» хорошее настроение – идет на убыль.

Процент согласившихся перезвонить по телефону в течение 20 минут после получения подарка.

В контрольной группе, в которую входили испытуемые, не получавшие подарков, доля согласившихся выполнить просьбу конфедерата составила всего 10 %.

Майерс Д., 2004

2.3. Эмпатия и помогающее поведение

Важным свойством личности, предрасполагающим к помогающему поведению, является эмпатия. Термин «эмпатия» (от греч. sv – «в», павод – «страсть», «страдание») введен Эдвардом Титченером, который калькировал немецкое слово einfühlung, использованное в 1885 г. Теодором Липпсом в контексте теории воздействия искусства.

Многие исследователи выделяют эмпатию как наиболее значимый фактор формирования помогающего поведения. В многочисленных работах Бейтсон (Batson, 1997–2011) отстаивает точку зрения, что фактором, побуждающим к помогающему поведению, является именно эмпатия. Чем больше человек склонен к сопереживанию, тем выше его готовность к помощи в конкретном случае (Coke, Batson, McDevis, 1978). Характерно, что постановка себя на место нуждающегося в помощи без переживания эмпатической эмоции («не хотел бы я быть на его месте») не приводит к стремлению оказать помощь (Coke et al., 1978; Kurdek, 1978). Некоторые авторы (Krebs, 1975; Stotland, 1969) отмечают, что эмпатия в отличие от социальных норм прямо и непосредственно побуждает человека к оказанию помощи.

...

Хоффман (Hoffman, 1975, 1978, 1981) в своей эволюционной, физиологической и онтогенетической теории эмпатии положил в основу действия по оказанию помощи переживание эмпатического сострадания (empathic distress) в качестве мотивирующей силы. Эмпатическое сострадание состоит из двух компонентов – компонента эмоционального возбуждения и социально-когнитивного компонента. Компонент эмоционального возбуждения можно наблюдать уже у очень маленьких детей. Он еще не предполагает способности различать свои и чужие переживания. Эмоциональное возбуждение может основываться на различных процессах: на заражении эмоцией посредством моторного подражания, как это предполагал еще Липс (Lipps, 1906), на классических условных рефлексах или на представлении о том, как сам человек чувствовал бы себя на месте нуждающегося в помощи.

Социально-когнитивный компонент эмпатического сострадания постепенно изменяется в ходе развития, причем его развитие в основном соответствует тому, что мы знаем о развитии принятия ролей. После того как ребенок – примерно в конце первого года жизни – научается различать себя и других людей, он проходит, согласно Хоффману, различные стадии способности к эмпатии, на каждой из которых его возможности понимания другого человека становятся все более адекватными. В ходе этого развития ребенок становится все более способным испытывать сочувствие к горю другого человека (sympathetic distress) <…> Хоффман приводит результаты различных исследований, свидетельствующих, во-первых, о том, что эмпатическое возбуждение предшествует помощи (Geer, Jarmecky, 1973), во-вторых, о том, что чем более сильными были проявления страдания жертвы, тем выше было эмпатическое возбуждение (Gaertner, Dovidio, 1977), в-третьих, о том, что интенсивность эмпатического возбуждения систематически взаимосвязана с последующими действиями по оказанию помощи (Weiss, Boyer, Lombardo, Stich, 1973), и, в-четвертых, о том, что эмпатически возникшая эмоция теряет интенсивность после оказания помощи (Darley, Latane, 1968).

Хекхаузен Х., 2003

Одно из первых определений эмпатии сделал в 1905 г. Зигмунд Фрейд: «Мы учитываем психическое состояние пациента, ставим себя в это состояние и стараемся понять его, сравнивая его со своим собственным».

Эмпатия – осознанное сопереживание текущему эмоциональному состоянию другого человека, без потери ощущения внешнего происхождения этого переживания. Соответственно эмпат – это человек с развитой способностью к эмпатии.

Диапазон проявления эмпатии варьирует достаточно широко: от легкого эмоционального отклика до полного погружения в мир чувств партнера по общению. Однако в последнем случае стремление к оказанию помощи снижается, так как человек становится чрезмерно сосредоточенным на собственных переживаниях (Aderman, Berkowitz, 1983). Поэтому вопрос о том, способна ли эмпатия запустить механизм подлинного альтруизма, остается дискуссионным. (Batson, Fultz, Schoenrade, 1987).

...

[Бэтсон] сформулировал теорию, основывающуюся на четырех допущениях (Batson, 1984). Они заключаются в следующем: 1) следует различать две эмоциональные реакции, связанные с восприятием нуждающегося в помощи человека, – свой собственный дискомфорт и сопереживание (эмпатию); 2) эмоция сопереживания возникает в том случае, когда наблюдатель принимает перспективу человека, находящегося в бедственном положении; сила эмпатической эмоции есть мультипликативная функция от воспринимаемой тяжести бедственного положения и силы привязанности наблюдателя к терпящему бедствие (привязанность включает в себя любовь к этому человеку и заботу о нем); 3) эмпатическая эмоция вызывает альтруистическую реакцию облегчить положение нуждающегося в помощи, причем сила этой мотивации пропорциональна силе эмпатической эмоции; 4) эмпатическая эмоция опосредует влияние принятия перспективы страдающего индивида (Shotland et al., 1979) и привязанности к нему на альтруистическую мотивацию.

Хекхаузен Х., 2003

По мнению Т. П. Гавриловой (1981), эмпатия может проявляться в двух формах – сопереживания и сочувствия. Сопереживание – это переживание субъектом тех же чувств, которые испытывает другой. Например, сострадание означает испытывание страдания по поводу страданий другого человека. Сочувствие – это отзывчивое, участливое отношение к переживаниям, несчастью другого (выражение сожаления, соболезнования и т. п.). Первое, считает Т. П. Гаврилова, основано в большей мере на своем прошлом опыте и связано с потребностью в собственном благополучии, с собственными интересами, второе основано на понимании неблагополучия другого человека и связано с его потребностями и интересами. Отсюда сопереживание более импульсивно, более интенсивно, чем сочувствие. Л. П. Калининский с соавторами (1981) считают, что при разделении эмпатических реакций правильнее было бы говорить не столько о критерии разнонаправленности потребностей, сколько о степени эмоциональной вовлеченности своего Я во время такой реакции. Они полагают, что сопереживание является больше индивидным свойством, поскольку связано с такой типологической особенностью, как слабость нервной системы, а сочувствие – личностным свойством, которое формируется в условиях социального обучения.

Мне представляется, что сочувствие не всегда отражает эмпатию, оно может выражаться даже бесстрастно, просто из вежливости («да, я понимаю, что это неприятно, но меня это не касается, не трогает»). Для эмпатии обязательно эмоциональное реагирование (сопереживание). Так, некоторые исследователи подчеркивают в эмпатии тот аспект, что эмпатирующий осознает, что чувства, которые он испытывает, являются отражением чувств партнера по общению. Если этого не происходит, то такой процесс, с их точки зрения, является не эмпатией, а скорее идентификацией с собеседником.

Слово «эмпатия» не связано с какими-либо конкретными эмоциями (как, например, в случае со словом «сострадание») и в равной мере применяется для обозначения сопереживания любым эмоциональным состояниям.

Очевидно, что эмпатия имеет врожденный, генетически обусловленный характер. Франс де Ваал описывает немало случаев, когда во время драки одна мартышка или обезьяна приходила на выручку другой, обнимала ее или выражала свою эмоциональную поддержку какими-то другими способами. Младенцы, которым от роду всего один день, плачут больше, если слышат плач других детей (Hoffman, 1981). В родильных домах стоит заплакать одному, как к нему сразу же присоединяется целый хор плачущих голосов.

Высказываются предположения, что в нейрофизиологических механизмах эмпатии участвуют зеркальные нейроны (Preston, Waal, 2002; Decety, 2002; Decety, Jackson, 2004; Gallese, 2001).

...

Современные методы нейрофизиологии позволили изучить способность к сопереживанию более конструктивно и содержательно, чем это прежде проделывали философы с помощью умозрительной логики. Мало того, что нейрофизиологи наглядно показали, как и в каких отделах мозга возникает сострадание, но и выяснили, что совесть – необходимый атрибут сострадания.

Три года назад ученые обнаружили, что сочувствие – это не образное выражение, а вполне буквальное. Оно обусловлено способностью человека реально переживать воображаемые ситуации и ощущения, например те, которые описывает ему собеседник. Несмотря на «воображаемость» ситуации, в мозге слушателя возникает вполне реальное возбуждение тех самых нейронов, которые возбудились бы, случись подобное с ним самим. В центрах отвращения возникает возбуждение в ответ на рассказ о неприятных переживаниях товарища, в центрах тактильных ощущений – в ответ на информацию о тактильных ощущениях, то же и с центрами боли. Так что на языке нейрофизиологии сочувствие – это адекватное возбуждение нейронов в ответ на воображаемый сигнал.

Таня Сингер (Tania Singer) из Лондонского университетского колледжа и ее коллеги для исследования этих тонких материй воспользовались методом магнитно-резонансной томографии (МРТ). В отличие от обычной электроэнцефалографии, которая регистрирует реакцию относительно больших участков мозга, эта передовая методика позволяет отслеживать возбуждение групп нейронов и даже отдельных нейронов. МРТ фиксирует «портрет» мозга непосредственно в момент ответа на сигнал извне. Лондонских нейрофизиологов интересовал процесс появления в мозге реакции сопереживания боли, а также появляется ли реакция сопереживания к людям с социальным и асоциальным поведением. Критерием социальности считали в эксперименте способность к кооперации, корпоративную честность. В действительности за сложными и скрупулезно точными формулировками ученых стоит простой человеческий вопрос: может ли человек, зарекомендовавший себя как эгоист и мошенник, рассчитывать на простое человеческое сочувствие?

На первом этапе эксперимента у 32 испытуемых – половина из них мужчины, половина женщины – формировались представления о честности двух «подсадных уток» (специально нанятых актеров). Каждый испытуемый играл с двумя актерами в корпоративную экономическую игру, в которой один актер играл честно, так что очки или деньги зарабатывал не только он сам, но и его партнер, а другой обманывал партнеров, чтобы самолично обогащаться. В результате после игры испытуемый считал одного актера добрым малым, а второго – отпетым эгоистом-мошенником.

На втором этапе испытуемым показывали косвенными сигналами, что честный и нечестный игроки переживают боль. Во время демонстрации сигналов у испытуемых снимали томограмму мозга. Что же выяснилось? Честному игроку сочувствовали все: и мужчины, и женщины. Иначе говоря, в ответ на косвенный сигнал о переживании боли честным игроком в центрах боли у испытуемых фиксировалось специфическое болевое возбуждение.

А как же мошенники? Почти все испытуемые женщины сопереживали нечестным игрокам так же, как и честным. А вот мужчины – нет. Сигнал о переживании боли нечестным игроком не вызывал у них никакого сочувствия! Мало того: вместо болевых центров у большинства мужчин-испытуемых возбуждался особый центр «награды». Зная, что игрок-мошенник испытывает боль, мужчины в большинстве испытывали буквально злорадство, или законное чувство мести и справедливости. У женщин злорадство фиксировалось редко.

В этих экспериментах наше интуитивное представление о милосердии женщин и о мстительности мужчин получило четкое подтверждение. Кроме того, стало очевидно, почему издревле роли судей и карателей брали на себя мужчины: ведь законодательство – это свод правил общественного поведения, нарушители не вызывают у судей-мужчин никакого сочувствия, а приведение приговора в исполнение возбуждает у них центры удовольствия. Женщина же в таком деле может проявить несанкционированное сострадание.

По материалам Интернета (Singer T. et al. Empathic neural responses are modulated by the perceived fairness of others)

Выраженная способность к эмпатии является профессионально важным качеством для людей, чья работа непосредственно связана с людьми (чиновники, руководители, продавцы, педагоги, психологи, психотерапевты и др.).

В медицине и психотерапии эмпатией часто называют то, что в психологии называется эмпатическим слушанием – понимание эмоционального состояния другого человека и демонстрация этого понимания. Например, при опросе пациента врачом проявление эмпатии означает, во-первых, понимание слов, чувств и жестов пациента, а во-вторых, такое проявление этого понимания, что пациенту становится ясно, что врач осознает его переживания. Таким образом, акцент делается на объективной стороне процесса, а обладание навыком эмпатии означает способность собрать информацию о мыслях и чувствах пациента. Цель такого эмпатического слушания – дать понять пациенту, что его слушают, и поощрить его к более полному выражению чувств, позволив врачу или психотерапевту, в свою очередь, составить более полное представление по теме рассказа.

Т. П. Гаврилова изучила возрастно-половые проявления той и другой формы эмпатии и обнаружила, что сопереживание как более непосредственная концентрированная форма эмпатии характерно в большей степени для младших школьников, а сочувствие – как более сложная опосредованная нравственным знанием форма эмпатического переживания – для подростков. Кроме того, выявилось, что сопереживание взрослым и животным чаще было выражено у мальчиков, а сочувствие – у девочек. Сопереживание сверстникам, наоборот, чаще выражалось девочками, а сочувствие – мальчиками. В целом и мальчики, и девочки чаще выражали сочувствие, чем сопереживание.

Тем, кто склонен к проявлениям жестокости, эмпатия неведома (Miller, Eisenberg, 1988).

Распространено мнение, что человек с выраженным чувством эмпатии непременно окажет помощь нуждающемуся.

...

В одном из экспериментов испытуемые, студентки Университета штата Канзас, наблюдали за «страданиями» молодой женщины, когда та якобы получала удар электрическим током (Batson et al., 1981). Во время паузы «жертва», страдания которой ни у кого не вызывали сомнений, объяснила экспериментатору происхождение своей повышенной чувствительности к электротоку: оказывается, в детстве она упала на забор, который был под напряжением. Сочувствуя ей, экспериментатор предложил такой выход из положения: чтобы довести опыт до конца, спросить у наблюдателя (роль которого исполняла настоящая испытуемая), не согласится ли она поменяться с ней местами и принять на себя оставшиеся удары. Предварительно половину реальных испытуемых убедили в том, что «жертва» – близкий им по духу человек, разделяющий их нравственные ценности и интересы, чем вызвали их эмпатию. Второй группе испытуемых было также сказано, что их участие в эксперименте закончилось и что им не надо будет наблюдать за «страданиями жертвы», если их придется продлить. Тем не менее практически все участницы эксперимента, эмпатию которых исследователи предварительно «пробудили», выразили готовность поменяться с «жертвой» местами.

Майерс Д., 2004

Однако роль эмпатии как мотиватора помогающего поведения оспаривается некоторыми учеными. М. Шаллер и Р. Чалдини (Schaller, Cialdini, 1988) убедили участников одного из своих экспериментов в том, что их плохое настроение при виде жертвы может улучшить помимо оказания помощи какое-то «более оптимистичное» впечатление, например прослушивание смешной аудиозаписи. В этом случае люди, испытывавшие эмпатию, не особенно стремились к оказанию помощи. В связи с этим

Шаллер и Чалдини, заключили, что, даже испытывая эмпатию к жертве, люди не спешат на помощь, если у них есть иной способ улучшить настроение.

2.4. Жалость как побудитель помогающего поведения

Одной из эмоций, пробуждающей человека к помогающему поведению, является жалость. Ее можно рассматривать как одно из проявлений эмпатии, выражающееся в сострадании, соболезновании кому-либо, участии в ком-либо. Жалеют слабых, немощных, чаще детей, стариков, инвалидов; сильные не вызывают жалости, очевидно, от того, что люди полагают, что со своими проблемами они справятся сами.

...

Жалость

Чувство, которое делает человека восприимчивым к страданиям и несчастьям другого человека. Иными словами, иметь жалость означает желать, чтобы страдания другого облегчились, сочувствовать ему, надеясь при этом, что тебя такая участь минует. У многих людей чувство жалости сопряжено с эмоциональной реакцией, которая вынуждает их приходить на помощь страдающему, в противном случае они чувствуют себя виноватыми. В жалости основную роль играют чувства и эмоции, тогда как в сострадании преобладает объективность.

С другой стороны, испытывать жалость к человеку означает полагать, что сам он выбраться из беды не в состоянии. Такое чувство, в сущности, никогда не помогает человеку взять себя в руки, лишь подчеркивая для него его несостоятельность. Если хочешь в этом убедиться, спроси любого инвалида, как он себя чувствует и нравится ли ему, когда его жалеют. В большинстве случаев ответ будет отрицательным. Люди, склонные жалеть других, сами, как правило, слишком фузионны и уязвимы, они очень легко принимают роли жертв. Когда два человека принимаются жалеть друг друга, вероятность того, что они найдут эффективные, полезные для них решения, очень невелика. Они еще сильнее завязнут в собственной жертвенной энергии, только и всего. Для того чтобы избавиться от привычки всех жалеть, но не впадать в другую крайность и не становиться безжалостным, необходимо вспоминать в таких случаях об ответственности. Таким путем мы приходим к состраданию и эмпатии по отношению к тем, кому в чем-то не повезло, и в то же время ободряем их, помогаем им взять себя в руки.

Бурбо Л., Сен-Жак, 2005

Вообще отношение людей к жалости разное. Существует мнение, что жалость унизительна для того, кого жалеют. Поэтому, с этой точки зрения, проявлять жалость не следует.

...

Самый презренный вид малодушия – это жалость к самому себе.

Марк Аврелий

...

Жалость – это имитация любви.

Максим Горький

...

Жалость – самый бесполезный предмет на свете, она – обратная сторона злорадства.

Эрих Мария Ремарк

Однако высказывается и другая точка зрения. Жалость рассматривается как достоинство человека, ее проявляющего, а ее отсутствие – как проявление равнодушия и даже жестокости.

...

В высоких душах жалость – частый гость.

Джефри Чосер

...

Чем достойнее человек, тем большему числу людей он сочувствует.

Фрэнсис Бэкон

...

Ранимы жалостью высокие сердца,

Участье к слабому – не слабость храбреца.

Пьер Корнель

Однажды в Интернете возникла дискуссия по поводу жалости. Одни участники дискуссии поддерживали позицию, что жалость унижает человека, другие доказывали ее необходимость, считая ее добродетелью.

...

Tanya: Мозгами понимаю, что в жалости нет ничего плохого, но внутренне содрогаюсь и подташнивает, когда оказываюсь в шкуре жалеемого. Потому что я знаю, что я сильная и что я справлюсь. А есть люди, с которыми можешь себе позволить быть слабой. Потому что слабая и есть. Потому что хочется набрать номер телефона и проныть: «Мне страшно…» А в ответ услышать: «Маленькая, не плачь, все будет хорошо, обещаю». И понимаешь: правда все будет хорошо, потому что жалеет. По-настоящему. Не остался равнодушным, испытал эмоцию сродни сожалению (да-да, корень у этих слов один), сочувствию, соболезнованию.

Poslan_za_elkoy : По-моему, это все-таки чисто советская мысль о том, что жалость, де, унижает человека. Сродни такой же советской мысли, как труд – возвышает. Однако не всякий труд возвышает и не всякая жалость унижает.

Visska: Жалость унижает, потому что жалеют слабых, сирых и убогих. Жалость унижает, потому что жалеть равного не будут никогда. Жалость унижает тем, что жалеющий смотрит презрительно сверху вниз и это заметно. Поэтому жалости – решительное нет! Сильным и равным – сочувствуют, и как раз-таки сочувствие не унижает.

Sergeoaken: Мне непонятно, почему к жалости так плохо относятся. Жалости уничижительной, о которой здесь преимущественно говорят, лично я никогда не испытывал. Может, поэтому для меня жалость суть сопереживание. Пожалеешь человека, он поймет, что не один, и кто-то понимает его, соберется и преодолеет трудности.

Аленка: Я тоже считаю, что жалость унижает. Все-таки жалость и сочувствие – два разных понятия. Для меня сочувствие значит соучастие. Жалость ни к чему не обязывает, пожалел и забыл.

lisena_lisonka: Пассивная жалость – мерзкая штука, потому что осознаешь собственное бессилие в том, чтобы чем-то помочь. Активная жалость – напряжная штука, потому что требует от тебя каких-либо действий. Вывод: жалеть надо избирательно, чтобы оставались силы на второе, а нервы не расходовались напрасно на первое.

Happybelka: Сиюминутная жалость – разрушительное чувство, толкающее иногда на необдуманные поступки (личный опыт). Я борюсь с этим чувством в себе, это грань патологии – экстраполяция себя на предмет жалости. «А вот если бы я так страдал…» Жалость пассивна и причиняет боль. Для того чтобы помочь тем, кто в этом нуждается, нужно деятельное сочувствие, а не жалость.

Nordi: Я сама очень жалостливая (часто жалею кого-нибудь) и люблю, когда жалеют меня. Вообще, я считаю, что это прекрасно, когда люди проявляют друг к другу жалость и сочувствие – это признаки доброты и человечности. Еще Господь Бог призывал людей относиться друг к другу с добротой и состраданием в трудные минуты. Это говорит о наличии у человека души. К сожалению, сегодня это не так часто встретишь, хотелось бы побольше, возможно, тогда мир и атмосфера в обществе станут добрее.

Re: Сочувствие – фальшивая помощь, выражение жалости. Без помощи. Наивная: Жалость, наверное, ассоциируется (может и не всегда) с любовью, с добротой. Ведь не зря в старые времена говорили: жалею тебя, т. е. люблю тебя.

Verbashka: Я ненавижу, когда меня пытаются жалеть. Когда человек меня жалеет, он как бы считает, что я не справлюсь сам, что я слабый и не смогу разобраться с проблемами. Жалость сродни презрению.

Zergomat: Жалость – это потворство объекту, жаждущему жалости. Жалость – это зло; просишь жалости, значит, не хочешь меняться; жалеешь, значит, потворствуешь слабости духа просящего.

TuneIn: Конечно, всех не пожалеешь и не всех полезно жалеть – иногда это и вредит. Но совсем забыть об этом и жить в «реальном мире» с суровыми лицами – это не есть хорошо. Не жалея никого, мы черствеем и становимся порой жестокими, забывая о гуманности.

Mikhail: Самое мелкое, подлое и лицемерное чувство. Не хочу, чтобы меня жалели, и сам не хочу никого жалеть. Если меня жалеют, значит, я больше ничего, кроме жалости, не достоин. Если я кого-то жалею, значит, я не способен на лучшие чувства. Жалость – способ возвыситься в собственных глазах с наименьшими затратами сил. Жалость – чувство лентяев и моральных импотентов!

Air: Как же я ненавижу жалость! Я, конечно, понимаю, что это, в большинстве случаев, из лучших побуждений, но… Чувствуешь себя неполноценной, злишься на себя за то, что вызываешь жалость, тебе становится стыдно по тем же причинам… Если тебе плохо, и кто-нибудь говорит: «Бедная!», то все существо твое рвется на части от желания уйти куда-нибудь далеко, чтобы никто не видел тебя, не жалел… А потом забыть все, что тебя расстроило, и появиться радостной…

Charley Monroe: Никчемное чувство. Вернее даже, неуместное. Есть разница между жалостью и сочувствием. Если сочувствие еще приемлемо, то жалость… Жалеть = признавать ущербным, неполноценным, обделенным. Кто-то желает признать себя таким?

Сембацуруориката: Я могу понять сочувствие. Эмпатию. Но не это. Жалость – это как крест. Когда тебя признают несчастным – на это не знаешь, что и ответить…

Скарлетт91: Жалость необходима. А как же нам без нее?! Бывает, чувствуешь себя отвратительно, и когда папа или мама начинают тебя жалеть, становится так приятно. Жалость не только унижает. Жалость – это также некоторое проявление внимания, доброты и сочувствия. Все мы в жизни сталкиваемся с моментами, когда нам хочется, чтобы нас пожалели, утешили, обнадежили.

Warlen: Как приятно читать всех, кто считает жалость хорошим чувством! Я жалею почти всех людей, кроме самых плохих. Но лет десять назад подавляющее большинство почему-то считало, что жалость – это плохо, и старалось сделать всех «безжалостными уродами», особенно своих детей. Я рад, что по сравнению с девяностыми годами люди подобрели.

Участники дискуссии правы в том, что жалость бывает пассивной, созерцательной. Но во многих случаях она приводит к активной помощи, хотя и простое выражение сочувствия в определенных ситуациях (горе и т. п.) тоже может помогать человеку в преодолении имеющегося негативного состояния. А то, что многие высказывают точку зрения, что жалость унижает человека, поскольку делает из него ущербного, неполноценного, возможно, объясняет одну из особенностей отечественного менталитета: мы стесняемся инвалидов и поэтому не оказываем им помощь, если нас об этом не попросят.

Можно предполагать, что на разное отношение к жалости влияют индивидные и личностные особенности человека, например такие, как эмоциональная возбудимость, альтруизм или эгоизм и др.

...

Не устарела ли жалость?

Каждого из нас в детстве жалели. Жалели за ушибленную руку, за то, что лучшая подруга впервые обманула, а учительница несправедливо поставила двойку.

Но заметьте, как часто в последние годы приходиться слышать: «Что ты плачешь? Ты же будущий мужик!» (слова, адресованные ребенку). Кстати, сможет ли потом, став взрослым, такой ребенок посочувствовать другим. Ему ведь не позволяли плакать, его не жалели.

Многие, думаю, возразят мне. Скажут, что жалость и участие – разные понятия.

Не спорю, возможно, слова «участие» и «участвовать» имеют один корень. Оба они направлены на какое-то действие. И если можно кому-то действительно помочь делом, надо помогать. Но порой человеку, кроме слова, обычного слова, – ничего и не надо. И не только. Не всякую беду, что называется, руками разведу. Просто человеку надо высказаться, надо ему, чтобы его в данную минуту поняли и. пожалели.

Есть люди – кремень. Из них ничего не вытянешь. Они свое горе носят в себе, не хотят, чтобы их жалели. Обычно говорят, что, мол, помочь не помогут, только болтать будут. Есть ведь и такие, которые рады чужой беде. Уж лучше от таких людей держаться подальше. А есть такие, которых всегда и все жалеют… У меня лично они не вызывают доверия. Ну, не может быть всегда и все у человека плохо. Где-то должна быть отдушина.

Еще в последнее время появилось выражение «жалость унижает человека». Будто лучше терпеть, не плакать, не жаловаться. Как говорят, «слезами горю не поможешь» или «Москва слезам не верит». Да неверно все это. Надо и плакать, когда плачется, и жаловаться своим близким, родному человеку, чтобы стало легче. Ну, хотя бы «излить» на бумагу свои трудности, чтобы не ходить и не носить в себе тяжкое бремя печали и горя.

Жалость, любовь, сострадание, сочувствие, опека, взаимопомощь. Все, кажется, на первый взгляд, разные слова. Но как они дополняют одно другое.

Так, исчерпала ли жалость себя в наше время? Устарела ли? Может, и нет в ней особой нужды. Ведь говорят, что любовь правит миром. Но не жалость.

А, что же жалость? Отказаться от нее, снести на свалку, забросить на чердак?

Ну уж нет. Пока жив человек, будет жива и жалость, одно из самых жизненно востребованных чувств.

MNG: Здравствуйте, Диана! Прочитала несколько статей, написанных психологами, по поводу отношений между мужчиной и женщиной, и меня заинтересовал вопрос о жалости.

Существует мнение, что женщина не должна жалеть мужчину, становиться для него «матерью», что это приводит к тому, что <.> он перестает в ней видеть желанную женщину и теряет способность брать на себя ответственность.

Я за собой замечала, что у меня есть тенденция жалеть мужчин и сочувствовать им. <…> На опыте прошлых отношений поняла, что к добру это не приводит. Как только появлялась жалость, очень скоро я начинала задыхаться – потоки жалоб все нарастали, я сама начинала переживать те чувства, с которыми ко мне обращались за утешением. Одновременно пропадало желание быть с этим человеком, поскольку я чувствовала, что он подчинился моей воле и превратился в сопливого нытика, верного пса. Но еще тяжелее бросить это беззащитное жалкое существо, которое угрожало смертью без меня, но тяжело было уже не из-за любви, а из-за ответственности за его жизнь.

Так вот, хотела бы получить совет, как не позволять мужчине жаловаться и при этом не казаться равнодушной? Я не понимаю, где проходит грань между сочувствием и жалостью.

Психолог Dianka: Здравствуйте, MNG. Предлагаю Вам понять для себя, что для Вас значит жалость, а что сочувствие. И если трудно провести между ними грань, то, может, сначала понять, в чем разница?

Вы пишете, что хотите понять, как не позволять мужчине жаловаться и при этом не казаться равнодушной. Можно уточнить: Вы хотите не казаться равнодушной или не быть равнодушной? Предлагаю Вам понять, для чего Вам важно знать, как реагировать, когда у мужчины трудности. Думаю, после того, как Вы ответите на эти вопросы, Вам будет понятнее, что с этим делать, а мне – как помогать. Удачи! MNG: Именно в этом и проблема – я не могу для себя определить разницу. Не получается все расставить по полочкам!

Я так понимаю, что «жалеть» – значит поддакивать и говорить «ах ты бедненький! как мне тебя жалко» и упиваться вдвоем этим чувством, а «сочувствовать» – переживать то, что чувствует другой, почувствовать себя на его месте и подумать (я подчеркиваю слово думать), что я могу сделать для облегчения его страданий или улучшения его состояния (какие слова подобрать, чем подбодрить, когда лучше смолчать, что полезного сделать).

Я хочу не казаться равнодушной, потому что быть равнодушной к близкому человеку я просто не могу по своей природе… Для чего? Чтобы быть рядом в трудную минуту и поддержать, а если глобально, то на этом, кроме всего прочего, строятся отношения – на участии и моральной поддержке.

Психолог Dianka: Если я правильно поняла, Вы не хотите быть равнодушной по отношению к близкому человеку, не хотите казаться ему равнодушной. Я хорошо понимаю Ваше желание поддерживать близкого мужчину. Но мы далеко не всегда знаем, как именно поддерживать того, кто нам близок. И совсем не обязательно можем чувствовать то, что чувствует в этот момент он, или понимать, что он чувствует. Можно спросить его, а можно поддержать тем способом, который Вы считаете правильным, и посмотреть на реакцию. Можно спросить, когда ситуация уже позади, на будущее. Главное – делать то, что Вы действительно искренне хотите сделать сейчас. Может быть, Вы думаете, что должны сочувствовать близкому человеку и как-то выражать это сочувствие? У меня к Вам другое предложение: сделайте в этот момент то, что Вы действительно хотите сделать. И не делайте того, что не хотите. Может быть, для Вашего мужчины ценно уже то, что Вы вместе с ним?

И если Вы будете делать то, что действительно хотите, Вы не будете жалеть мужчину тогда, когда Вы сами этого не хотите, не будете погружаться в жалость.

По материалам Интернета

2.5. Совесть (совестливость) как регулятор помогающего поведения

Важным качеством личности, способствующим принятию решения об оказании помощи человеку, нуждающемуся в ней, является совесть. Еще Ч. Дарвин («Происхождение человека», гл. II и III) говорил о том, что если мы под влиянием эгоизма не последуем этому стремлению и, например, не поможем в беде ближнему, то впоследствии, когда мы живо представим себе испытываемое бедствие, стремление к помощи ближнему вновь возникнет и неудовлетворенность его вызовет в нас болезненное чувство укоров совести.

Немецкий философ XVIII в. П. А. Гольбах отмечал, что совесть – это наш внутренний судья, безошибочно свидетельствующий о том, насколько наши поступки заслуживают уважения или порицания наших близких.

В. Даль писал, что совесть – нравственное сознание, нравственное чутье или чувство в человеке; внутреннее сознание добра и зла; тайник души, в котором отзывается одобрение или осуждение каждого поступка; способность распознавать качество поступка; чувство, побуждающее к истине и добру, отвращающее ото лжи и зла; невольная любовь к добру и истине; прирожденная правда в различной степени развития.

...

Точка зрения

Сам по себе разум не способен рассматривать одни действия как нравственные, а другие – как безнравственные. Чтобы это делать, он должен руководствоваться совестью. Вне совести разуму свойственно лишь находить те или иные действия или поступки умными или глупыми, целесообразными или нецелесообразными, рациональными или нерациональными, выгодными или невыгодными, и не более.

Именно совесть побуждает разум не только усматривать в тех или иных действиях личную выгоду или просчет, но и оценивать поступки с нравственной стороны. Как совести удается это делать? Воздействием на разум с помощью моральных доводов.

По материалам Интернета

В Словаре русского языка С. И. Ожегова говорится: «Совесть – чувство нравственной ответственности за свое поведение перед окружающими людьми, обществом».

В Философском энциклопедическом словаре (1983) дается более развернутое определение совести. Она определяется как «категория этики, характеризующая способность личности осуществлять нравственный самоконтроль, самостоятельно формулировать для себя нравственные обязанности, требовать от себя их выполнения и производить самооценку совершаемых поступков; одно из выражений нравственного самосознания личности. Совесть проявляется как в форме рационального осознания нравственного значения совершаемых действий, так и в форме эмоциональных переживаний (например, “угрызений совести”)».

Совесть обращается к достоинству личности. Совесть – это ответственность человека перед самим собой и другими людьми как носителя высших, моральных ценностей. Поэтому совесть – наиболее совершенная форма самоконтроля. А. С. Макаренко отмечал, что истинная ценность личности обнаруживается в «поступках по секрету» – в том, как она ведет себя, когда ее «никто не видит, не слышит и никто не проверяет». Это в первую очередь относится к совести. Голос совести звучит в человеке тогда, когда никакого внешнего контроля нет и субъект, предоставленный самому себе, казалось бы, может поступать согласно произволу, безо всяких ограничений. Однако ограничителем безбрежной свободы оказывается именно совесть, которая есть не что иное, как предостережение и укор со стороны собственного Я. Совесть тревожит личность, не дает ей морально уснуть, заставляет индивида корректировать свои поступки согласно ценностям и установкам, существующим в обществе. Совесть взывает к нашим чувствам и эмоциям, воле и разуму, побуждая нас поступать в соответствии с тем, что мы считаем добрым и правильным. Совесть – это наш внутренний неподкупный судья. Мы не можем убедить себя, что поступили хорошо и правильно, если совесть обличает нас в обратном. Благодаря совести достигается состояние сопереживания, сочувствия, поэтому совесть, являясь феноменом индивидуального сознания, вместе с тем интраиндивидуальна.

Совестливый человек – это человек с острым чувством морального долга, предъявляющий к себе высокие нравственные требования. В обычной речи употребляют выражения «спокойная совесть» или «чистая совесть». Под ними понимают факт осознания человеком исполненности своих обязательств или реализации всех своих возможностей в данной конкретной ситуации.

...

Однажды Франциск Ассизский подменял отца в лавке, а в нее вошел нищий и попросил милостыню «из любви к господу». А Франциск в это время перекладывал товар и недобро ответил «Бог подаст». Но когда нищий ушел, Франциска как громом поразила мысль, что если бы у него попросили сейчас не черствый кусок или медный грошик за ради бога, но штуку сукна или кошель золотых для какого-нибудь графа или барона, он бы нипочем не отказал! А бедняку отказал в хлебе насущном!..

С тех пор, гласит житие, он отдавал нищим, коли встретит, все, что было в карманах, а когда денег не оказывалось, снимал с себя одежду и отдавал ее.

В силу специфики деятельности социального работника особое место в ней занимает такое качество личности, как альтруизм.

Термин «альтруизм» был введен впервые О. Контом, сформировавшим принцип «revile pour outrе» - жить для других. Ученый различал присущий животным инстинктивный альтруизм, объединяющий индивида и род и затем разрушаемый цивилизацией, и альтруизм, возникающий и развивающийся уже в ее рамках и превращающийся в конечном итоге в спонтанное врожденное свойство, объединяющее всех людей.

Биологический взгляд на проблему альтруизма нашел отражение у Г. Спенсера, рассматривавшего альтруизм как адаптивное качество, возникающее в ходе естественной эволюции; в психоаналитической концепции З. Фрейда, считавшего, что альтруистические побуждения являются невротической компенсацией побуждений противоположной направленности - первобытного эгоизма, подвергнутого вытеснению; у генетика Ф. Г. Добржанского, полагавшего, что альтруистические чувства «генетически запрограммированы» в индивиде и содействуют тем самым выживанию вида в борьбе за существование; у В. Эфроимсона, понимавшего под альтруизмом «всю группу эмоций, которая побуждает человека совершать поступки, лично ему непосредственно невыгодные и даже опасные, но приносящие пользу другим людям» .

По мнению В. Эфроимсона, эмоции человечности, доброты, бережного отношения к детям, старикам и женщинам неизбежно развивались под действием естественного отбора и входили в фонд наследственных признаков.

Биологической точке зрения противостоит иная позиция, изложенная наиболее полно И. П. Павловым, который считал «настоящий альтруизм приобретением культуры», связанным со второй сигнальной системой, и если она слаба, то «непременно на первом плане будет забота о собственной шкуре» . Практика воспитательной работы подтверждает правильность взглядов великого физиолога: высокая культура чувств не наследуется, ее нужно формировать с момента рождения ребенка. «Генетическая основа альтруизма при этом присутствует, по утверждению В. Я. Семке, в качестве биологической предпосылки, потенциальной возможности воспитания» .

На сегодняшний день нет общепринятой дефиниции альтруизма. В зарубежной психологии широко распространенным является определение данного феномена, в основе которого лежит «интенция создать облегчение или улучшение ситуации нуждающемуся другому» , а под альтруистическим поведением понимается такое поведение, при котором «человек действует, предполагая, что благодаря его действиям у реципиента будет устранено нежелательное состояние» .

Близким нашему пониманию данного феномена является определение, авторы которого альтруистическим считают поведение, когда «помогают другим, не рассчитывая получить за это какое-нибудь внешнее вознаграждение» .

В отечественной психологии изучение альтруизма ведется преимущественно в русле проблем коллективизма или коллективистской направленности личности .

Иными словами, в соответствующих психологических разработках аспекты альтруизма рассматриваются как отражающие направленность субъекта на защиту интересов общества в целом или его отдельных групп.

Мы полагаем, что проводимая отечественными психологами связь понятий «альтруизм» и «коллективизм» имеет достаточно веские основания. Так, М. И. Бобнева , говоря о процессе формирования нравственных качеств личности и ее общественных мотивов, в числе последних называет мотивы коллективизма и альтруизма, то есть рассматривает их рядоположенно.

Е. Е. Насиновская считает, что носитель альтруистической мотивации способен проявить альтруизм не только по отношению к любому социальному объединению, членом которого он является, но даже к незнакомым лицам и общностям, в которые он реально не включен. В отличие от коллективистской, альтруистическая ориентация носит общегуманистический характер, относится к глубоко личностным характеристикам, способна проявляться в самых разнообразных жизненных ситуациях .

Таким образом, понятие «альтруизм» находится, по-видимому, во взаимодополняющих отношениях с «коллективизмом», в некоторых случаях конкретизируя последний.

Под альтруизмом в философской и этической литературе понимается принцип, заключающийся в бескорыстном служении другим людям, в готовности жертвовать для их блага личными интересами . В данном определении выделяется отчетливо две части. И если первая, выражающая суть альтруизма (бескорыстная помощь другому человеку), не вызывает возражения, то вторая - требует некоторого уточнения.

Мы полагаем, что корректнее было бы акцентировать внимание в определении альтруизма не на моменте жертвенности, а на моменте отсутствия практической пользы или вознаграждения для действующего субъекта. Во-первых, как справедливо отмечается в психологической литературе , для подлинно альтруистического поведения не всегда характерна жертвенность во благо другого. Альтруистическое поведение, как правило, характеризуется тем, что субъект переживает свое деяние как продиктованное внутренней необходимостью и не противоречащее его интересам. Во-вторых, поведение, требующее от субъекта явно наблюдаемой извне и ярко выраженной жертвенности ради нужд другого, осуществляется сравнительно редко, поведение же, не совпадающее с личными нуждами человека, не сулящее ему вознаграждения, реализуется достаточно часто.

Проведенный нами анализ литературы позволяет заключить, что существует достаточное разнообразие теоретических представлений об альтруизме и его возникновении. Можно выделить три объяснительных принципа данного понятия, которые не являются взаимоисключающими. Согласно первому из них, альтруизм является следствием эмоциональной реакции эмпатии, при этом последняя понимается как аффективная связь с другим человеком, как способность приобщаться к эмоциональной жизни другого человека, разделяя его переживания .

Согласно второму принципу, альтруизм возникает в результате воздействий на субъекта общественных моральных норм. Они представлены человеку главным образом в виде ожиданий других людей относительно его возможного поведения. Будучи неразрывно связанным с обществом, субъект даже в отсутствии наблюдателей будет вести себя в соответствии с принятыми нормами поведения.

Согласно третьему принципу, альтруизм побуждается так называемыми личностными нормами, под которыми понимается недостаточно четко очерченная реальность, предстающая то в виде самоожиданий субъекта, то в виде усвоенных и переработанных им социальных норм, то в форме ценностных ориентаций или социальных установок .

Остановимся на каждом из этих принципов. Что касается роли эмоциональных образующих «в осуществлении альтруистического поведения», то она представляется бесспорной. В то же время два других принципа вызывают сомнение. Прежде всего, сами по себе моральные нормы едва ли могут способствовать возникновению альтруистического поведения. Для этого они с необходимостью должны быть приняты и переработаны субъектом. Но в таком случае выделение личностных норм, понятых как переработанных социальных, не разрешает проблемы определения и рассмотрения внутренних детерминант альтруистического поведения. Уместно вспомнить поэтому, что так называемые личностные нормы часто интерпретируются как установки личности. Такая интерпретация вполне соответствует традиционному представлению об установке как о готовности действовать определенным образом.

В связи с этим мы предполагаем, что альтруистическое поведение может быть адекватно понято в свете теоретических представлений об иерархической природе установки , базирующейся на теории деятельности , согласно которой каждая деятельность побуждается и направляется мотивом, представляющим собой определенную потребность.

Мотивы отражаются в сознании человека, но не всегда адекватно, и в этом случае исследовать их можно только косвенным путем - через психологический анализ содержания деятельности. Но в деятельности в различных ситуациях по-разному и в разной степени проявляются две опосредованные формы отражения действительности - значение и личностный смысл. Если в «значениях представлена преобразованная и свернутая в материи языка идеальная форма существования предметного мира, его свойств, связей и отношений, раскрытых совокупной общественной практикой» , то личностный смысл - это продукт отражения мира конкретным субъектом, формирующийся в его индивидуальной деятельности и выражающийся в его (субъекта) отношении к осознаваемым субъектом явлениям .

Благодаря личностному смыслу объективное значение связывается с реальной жизнью субъекта, с мотивами его деятельности, создается пристрастность, субъективность человеческого сознания. Таким образом, всякая ситуация, предмет или явление выступают для субъекта, отражаются им двояким образом. В условиях, когда отражаются ситуация, предмет или явление, имеющие определенное значение, и когда целеобразование не затруднено, субъект интерпретирует их в соответствии с их объективным значением. Но если ситуация достаточно неопределенна, то в таких случаях на первый план выступает их личностный смысл, их значение для субъекта. Это своеобразие личностного смысла подчеркнуто А. Н. Леонтьевым. Он писал по этому поводу следующее: «В том случае, если целеобразование в наличных объективных условиях невозможно и ни одно звено деятельности субъекта не может реализоваться, то данный мотив остается лишь потенциальным - существующим в форме готовности, в форме установки» .

Иными словами, в неопределенной ситуации активизируется личностный смысл, побуждающий субъекта к готовности действовать определенным образом, в соответствии с его ценностными ориентациями, преобладающими тенденциями и т.д., то есть в соответствии с тем, что наиболее адекватно выражено в понятии «установка», которая, согласно представлениям А. Г. Асмолова, и является стабилизатором деятельности, без которого «деятельность не смогла бы существовать как самостоятельная система, способная сохранять устойчивость, направленность движения» .

В свете теоретических представлений А. Г. Асмолова об иерархической уровневой природе установки как психологического механизма стабилизации деятельности выделяется четыре уровня установочной регуляции деятельности, соответствующие структуре деятельности: уровень смысловых установок, уровень целевых установок, уровень операциональных установок и уровень психофизиологических механизмов - регуляторов установки в деятельности. Уровень смысловых установок является ведущим в иерархической структуре регуляции деятельности.

Смысловые установки вызываются мотивом деятельности и выражают в ней личностный смысл в форме готовности к сохранению направленности деятельности в целом. Существенной их особенностью является то, что для их изменения необходимо включение субъекта в новую деятельность.

Критерием для выделения следующего уровня установочной регуляции деятельности является наличие цели действия. Цель, будучи представлена в форме образа осознаваемого предвидения результата, актуализирует готовность субъекта к ее достижению и тем самым определяет направленность действия. Под целевой установкой и понимается готовность субъекта совершить, прежде всего, то, что сообразно стоящей перед ним цели, которая возникает после принятия определенной задачи. Из приведенного становится ясным, что различительным критерием для отделения уровня смысловых установок от уровня целевых является наличие цели для последнего, представленного в «форме образа осознаваемого предвиденного результата» .

Целевые установки соответствуют цели осуществления действия и выполняют функцию его стабилизации. Операциональные установки определяются условиями осуществления действия. На их основе формируются устойчивые стереотипы поведения.

Согласно нашим представлениям, реализация альтруистического поведения осуществляется через смысловые альтруистические установки, которые выявляются наиболее отчетливо в заданных человеку неопределенных ситуациях, где ему предоставляется возможным выбрать наиболее специфические для него способы реагирования. Логично предположить, что поскольку неопределенная ситуация релевантна проекции различных установок, то в этих условиях и будет происходить актуализация установок, соответствующих альтруистическому мотиву, то есть альтруистической смысловой установке, реализующейся в соответствующей альтруистической деятельности, под которой мы понимаем гуманистически ориентированную деятельность субъекта по оказанию помощи нуждающемуся в ней человеку, побуждаемую бескорыстной мотивацией, согласуемую с интересами других людей (группы, всего общества) и сопровождаемую специфическими альтруистическими переживаниями.

Готовность субъекта к осуществлению подобной деятельности мы называем альтруистической установкой. Сформированность же альтруистических установок у субъекта может свидетельствовать о высоком уровне развития его нравственного сознания.

Не претендуя на законченность представлений о сущности альтруизма, попытаемся выделить его отличительные свойства.

Во-первых, данный феномен позволяет выявить внутренний мотивационный план осуществляемых людьми действий и поступков. В отдельных исследованиях было установлено, что за однозначностью внешних проявлений альтруистического, как и в целом нравственного поведения, могут лежать различные мотивы: альтруистические и мотивы нравственного самоуважения. «Собственно альтруистический мотив формируется в условиях специального способа воспитания, когда всячески поощряется развитие эмпатических способностей субъекта при одновременной организации реальных актов помощи по отношению к нуждающимся в ней. Условием действия собственно альтруистического мотива является ориентация на состояние объекта помощи и сочувствующее отношение к нему. В данном случае происходит совпадение мотива и цели деятельности… Мотив морального самоуважения является дериватом нормативного воспитания, связан с самооценкой и идеалами личности. Альтруистическое поведение, осуществляемое в соответствии с этим мотивом, является одним из средств достижения морального самоуважения, сохранения чувства собственного достоинства, причем субъект или стремится избежать возможного нарушения моральной самооценки в случае неосуществления альтруистического действия (в этом проявляется профилактическая функция мотива), или стремится ликвидировать уже возникший моральный диссонанс (компенсаторная функция мотива). При этом личность сохраняет эгоцентрическую ориентацию, стремясь получить своеобразную внутреннюю»моральную награду«за свой поступок» .

Во-вторых, с помощью данного феномена можно определить направленность совершаемых человеком действий, а следовательно, и его нравственного сознания, отграничить случаи, когда за кажущейся альтруистичностью действий скрывается достижение собственных узкокорыстных целей. Б. И. Додонов установил, что, например, при гностической направленности личности ее свойства располагаются в следующем порядке: интеллект, трудолюбие, отзывчивость. При альтруистической же направленности они располагаются иначе: отзывчивость, трудолюбие, интеллект. Это отнюдь не означает, как справедливо замечает Т. П. Гаврилова, что человек с альтруистическими устремлениями не работает и не познает. Он чаще всего находит дело, в котором реализует свои альтруистические склонности .

В-третьих, рассматриваемый феномен связан с определенными альтруистическими переживаниями человека, участвующими в своеобразной регуляции его деятельности, внося коррективы в ее протекание. В ряде работ установлена неразрывная связь между наличием в иерархии мотивов альтруистического мотива и устойчивой, специфической формой эмоционального реагирования. Доминирующий альтруистический мотив порождает и соответствующие ему специфические эмоциональные переживания, носящие характер устойчивого эмоционального реагирования. Это положение хорошо согласуется с данными, полученными в исследованиях Л. И. Божович, Т. Е. Конниковой , Б. И. Додонова , Я. З. Неверович и других авторов. Так, Б. И. Додонов утверждает, что устойчивая потребность человека во благе другого отражается в тенденции к переживаниям альтруистических эмоций. Если эта потребность не удовлетворена, человек испытывает тягостное состояние .

Выделив основные особенности, характеризующие альтруизм, и учитывая то, что альтруизм выступает показателем направленности деятельности социального работника, мы предприняли попытку его измерения. С этой целью мы использовали ТАТ, а также 16-факторный опросник Р. Кеттелла, тест О. Ф. Потемкиной и других, руководствуясь при этом тем, что данный феномен представляет собой сложное образование, включающее в себя альтруистические потребности, установки и мотивы, от сформированности которых зависит направленность деятельности человека.

Обращенность к ТАТ была вызвана тем, что неопределенность ситуаций в представленных испытуемому картинках дает возможность ему самому выбрать наиболее специфические для него способы поведения, а исследователю на основе действий, осуществляемых героями рассказов или выражаемых ими эмоций, позволяет выявить истинные мотивы обследуемого, которые могут быть скрыты или искажены им при постановке прямых вопросов.

Использование ТАТ с целью диагностики проявления альтруизма потребовало от нас выделения ряда его индикаторов. К их числу мы отнесли следующие:

Проявление индивидом эмпатийности к другому человеку;

Потребность личности в оказании помощи тому, кто попал в затруднительное положение;

Готовность субъектов к совместным действиям с другими участниками деятельности.

Руководствуясь данными индикаторами и стремясь определить уровень проявления альтруизма, мы предложили испытуемым, в качестве которых у нас выступали студенты (будущие социальные работники) педагогического университета (102 человека), выборку из десяти таблиц, взятую из классического набора ТАТ . Номера и порядок предъявления таблиц были следующие: 1; 2; 3 FG; 7 ВМ; 10; 8 ВМ; 18 FG; 15; 17 FG; 18 ВМ.

Отбор таблиц, по допущениям чаще всего актуализирующий у испытуемых альтруистические тенденции, производился посредством экспертной оценки с последующей эмпирической проверкой. Процедура опытов с использованием вариантов ТАТ была стандартной.

Для обработки рассказов ТАТ нами использовался метод контент-анализа, возможность применения которого при интерпретации данных методик неоднократно отмечалась в литературе.

Исходя из выделенных нами индикаторов альтруизма, обнаруживаемых в проективной продукции ТАТ, в качестве адекватно поставленных в исследовании целей выступили следующие основные категории: А - субъект описания (тот, о ком идет речь в рассказе); В - описание ситуации, изображенной на таблице (специфика восприятия ситуаций); С - отношение к описанным персонажам (проникновение в их внутренний мир); Д - характер взаимоотношений между персонажами рассказа; Е - помощь описываемых персонажей друг другу (моменты взаимопомощи).

Далее, используя контент-анализ, мы проследили частоту употребления испытуемыми категорий в рассказах ТАТ и на основании этого, а также ранее названных индикаторов альтруизма, выделили три группы обследуемых с различной степенью выраженности альтруистических установок: высокой, средней и низкой.

Проведенный анализ показал, что частота проявления категорий в процентном отношении значительно выше у испытуемых с высокой степенью выраженности альтруистических установок по сравнению с испытуемыми со средней и низкой степенью их выраженности.

В рассказах первых гораздо чаще отмечались попытки глубокого проникновения во внутренний мир персонажей, раскрытия их чувств и переживаний. Характер описываемых взаимоотношений героев отличался взаимовыручкой и взаимоподдержкой.

Испытуемые первой группы часто высказывали мысли о необходимости принесения пользы людям, оказания помощи и взаимопомощи. Эти высказывания носили, как правило, не декларативный характер, а эмоционально-окрашенный, чувствовался интерес испытуемых к внутреннему миру своих героев.

Для рассказов испытуемых второй группы, хотя и были характерны высказывания о помощи и описываемые ими персонажи оказывали ее нуждающемуся в ней человеку, но это происходило эпизодически и не было столь распространенным, как в первом случае. Попытки проникновения во внутренний мир своих героев также были не столь часты, а описания не отличались глубиной, носили поверхностный характер. Идентификация, если и происходила с описываемым персонажем, то это был, как правило, главный герой.

Испытуемые с низкой степенью выраженности альтруистических установок очень редко высказывали мысли о готовности оказания помощи описываемых персонажей друг другу, проникновение в их внутренний мир практически не происходило. Описания носили поверхностный характер, события в основном разворачивались вокруг главного героя.

Проведенный контент-анализ позволяет установить, что в рассказах испытуемых с высокой степенью выраженности альтруистических установок значительно чаще в качестве персонажей выступают люди, не состоящие в близких или родственных отношениях друг с другом, в то время как у испытуемых со средней и низкой степенью выраженности альтруистических установок в рассказах фигурируют либо главный герой, либо близко связанные с ним люди. В силу этого данные испытуемые ведут описание главным образом с позиций центрального персонажа, в качестве других людей у них выступают лишь близкие.

Что касается испытуемых с высокой степенью выраженности альтруистических установок, то в их рассказах выделяются различные персонажи, от лица которых ведется повествование. Испытуемый при этом как бы пытается встать на место другого человека, стремится увидеть ситуацию его глазами, понять и принять точку зрения различных людей. Их рассказам присущ оптимистический, жизнеутверждающий характер описываемых ситуаций, представленных в таблице; персонажи их полны веры в справедливость, в добро, в людей, что практически не наблюдалось, например, у испытуемых с низкой степенью проявления альтруистических установок. Рассказы последних были пессимистичны, порою циничны.

Если для испытуемых первой группы было характерно стремление проникнуть во внутренний мир персонажей, то испытуемые второй, а особенно третьей группы ограничивались в основном внешним описанием главного героя, не проявляя особого интереса к его внутреннему миру. В описаниях последних почти не упоминались действия, предпринятые в гуманных целях, на благо других людей, общества, что, наоборот, являлось характерным для испытуемых первой группы, в рассказах которых персонажи совершали бескорыстные поступки, способные улучшить положение других людей; описываемым взаимоотношениям людей свойственны были эмоционально-положительная окраска, проявление сочувствия, сопереживания. В рассказах данных испытуемых персонажи оказывали помощь друг другу.

Если исходить из того, что альтруистическая установка является структурным элементом альтруистического поведения, то степень выраженности первой свидетельствует об уровне развития второго, то есть мы можем говорить о трех уровнях развития или о трех типах проявления альтруизма.

Первый тип был характерен для испытуемых с высокой степенью выраженности альтруистических установок, рассказы которых отличались глубоким проникновением во внутренний мир своих персонажей, эмпатийностью, стремлением принять позицию своих героев; последних отличала тесная взаимосвязь и взаимовыручка независимо от степени близости, а поведение в целом отличалось альтруистической направленностью. Этот тип альтруизма можно рассматривать как высокоуровневый.

Второй тип был присущ испытуемым со средней степенью выраженности альтруистических установок, описания которых, как и предыдущие, отличались стремлением обследованных раскрыть внутренний мир своих персонажей, при этом сами они не всегда разделяли позицию своих героев. Сопереживание героям носило избирательный характер. Персонажи, хотя и взаимодействовали друг с другом, но взаимосвязь между ними не была настолько тесной, как в первом случае. Готовность оказать помощь нуждающемуся в ней проявлялась только в отношении близкого персонажу героя, как правило, родственника. Данный тип альтруизма мы рассматриваем как среднеуровневый.

Третий тип был отмечен у испытуемых с низкой степенью выраженности альтруистических установок, которые описывали и ситуации, и персонажей с эгоальтруистической позиции, то есть проникновение во внутренний мир героя происходило только тогда, когда испытуемый отождествлял себя с ним, и это был, как правило, центральный персонаж. Эмпатийные проявления героев концентрировались в основном на себе, что психологически эквивалентно сопереживанию как эгоистической стороне эмпатии. В рассказах прослеживались слабые связи между персонажами (коммуникативные, эмоциональные отношения). Помощь оказывалась не центральным героем, а, напротив, он получал помощь со стороны других людей. Этот тип альтруизма был отнесен нами к низкоуровневому.

Различие выделенных нами типов альтруистического механизма было проанализировано по данным 16-факторного опросника Р. Кеттелла. Как известно, этот опросник выявляет индивидуально-типологические особенности личности, что позволяет установить зависимость различных уровней альтруистического поведения от личностных свойств человека. Личностные профили по тесту Р. Кеттелла (рис.) построены по усредненным показателям.

На рисунке видно, что профиль испытуемых с первым типом альтруистического поведения имеет высокую выраженность по следующим факторам: А - экстраверсия - интроверсия; В - пластичность - ригидность; С - эмоциональная устойчивость - лабильность; Q 3 - высокий самоконтроль - низкий самоконтроль; G - добросовестность - беспринципность; Н - смелость - робость. Несколько ниже значения проявились у факторов: N - гибкость - прямолинейность; Q 1 - радикализм - консерватизм; J - податливость - жестокость; F - озабоченность - беспечность. Однако показатели и этих факторов у лиц с первым типом альтруистического поведения выше, чем у лиц с другими типами рассматриваемого феномена.

Полученные данные говорят о том, что высокий уровень проявления альтруизма обеспечивается и зависит от влияния внешней среды, эмоциональной устойчивости индивида, устойчивых волевых свойств, волевого контроля, взвешенности поступков, смелости, гибкости в суждениях. И напротив, если проявляются повышенная тревожность (фактор О), эргонапряженность (фактор Q 4), а также излишняя подозрительность (фактор L), то это в значительной мере снижает проявление альтруизма.

Характерным в этом отношении является профиль испытуемых с третьим типом альтруистического поведения. Для них свойствен низкий уровень контроля над аффективной сферой, то есть низкая волевая регуляция этой сферы (фактор Q 3), недисциплинированность (фактор G), высокая тревожность (фактор О), напряженность (фактор Q 4), большая подозрительность (фактор L). Все эти показатели позволяют сделать вывод о том, что у испытуемых с данным типом альтруистического поведения недостаточно устойчивы альтруистические установки, а это снижает побудительную силу данного механизма и его воздействие на развитие нравственного сознания личности.

Мы проследили также взаимосвязь выделенных типов альтруистического механизма и типов отношений испытуемых к окружающим (методика Т. Лири).

Обследуемым с первым типом альтруистического поведения присуще дружелюбие, тогда как испытуемым с третьим типом - агрессивность. И наконец, нами изучена зависимость альтруизма от типа социально-психологических установок личности в мотивационно-потребностной сфере (методика О. Ф. Потемкиной). Выявлено, что испытуемые с высоким уровнем альтруистического поведения (1-й тип) отличаются по преимуществу ориентаций на альтруистические ценности. Испытуемым со средним уровнем альтруистического поведения (2-й тип) присуща ориентация на результат в различных видах деятельности, в том числе и альтруистической. У испытуемых низкого уровня (3-й тип) наблюдается ориентация на процесс, то есть они могут откликнуться на помощь нуждающегося в ней человека, но не всегда способны довести начатое дело до конца.

Рис 1. Типы альтруистических механизмов и профили по показателям теста Р. Кеттелла

Сами типы альтруистического поведения обеспечиваются выраженными индивидуально-типологическими свойствами личности. К ним, прежде всего, относятся волевые свойства, пластичность личности, гибкость в суждениях, способность эмоционально откликаться на внешнее воздействие, смелость, добросовестность. И напротив, проявление альтруистического поведения снижается, если у личности низкий волевой контроль над аффективной сферой, высокая ригидность, большая устойчивость отрицательных эмоций, излишняя подозрительность, направленность интересов на себя.

Таким образом, проведенный анализ полученных нами данных о взаимном влиянии типов альтруистического поведения и различных психологических свойств человека показал, что между ними существует тесная положительная связь.

Проведенный теоретический анализ и эмпирические данные позволяют заключить, что формирование и развитие альтруистической направленности личности особенно необходимо людям, работающим с людьми. При этом, говоря словами В. А. Сухомлинского, «следует начинать с элементарного, но вместе с тем и наитруднейшего - с формирования способности ощущать душевное состояние другого человека, уметь ставить себя на место другого в самых разных ситуациях… Глухой к другим людям останется глухим к самому себе: ему будет недоступно самое главное в самовоспитании - эмоциональная оценка собственных поступков» .

Мы полагаем, что данное суждение можно адресовать и социальному работнику, от чуткости, отзывчивости, милосердии, сочувствия, сопереживания и жертвенности которого в определенной степени зависит здоровье и самочувствие подопечных.

Для развития альтруизма как качества личности у будущих социальных работников можно использовать такие формы работы, как тренинги, ролевые и деловые игры, анализ конкретных ситуаций, которые позволяют будущему специалисту в активном диалоге проявить свои личностные качества, при постоянной рефлексии откорректировать неприемлемые для будущей работы и сформировать те, которые в первую очередь окажутся востребованными.

Итак, альтруизм как бескорыстное служение людям, включающий в себя альтруистические потребности, установки и мотивацию, как показатель, определяющий в целом направленность личности, играет важную роль в профессиональной деятельности людей, занятых в сфере «человек - человек», а формирование и развитие данного качества является важной задачей каждого, готовящегося посвятить себя социальной работе.

Список литературы

Абраменкова В. В. Роль совместной деятельности в проявлении гуманного у сверстников дошкольников. - М., 1981.

Якобсон С. Г. Анализ психологических механизмов регуляции этического поведения детей // Вопросы психологии. - 1979. - № 1. - С. 38 - 48.

Bergius R., Gunter R., Limbourg M. Bedingungen altruistischen verhaltens von 4 - 9 Jaringen Kindern // Bericht uber den 29. Kongress der DGf Ps. - Gottingen, 1974. - Bd. 2. - S. 153 - 156.

Hornstein H. Promovior From a Levinian perspective.- J. Of. Soc. Issues, 1972. - N. 28. - P. 191 - 218.

Jаrle M. Lerbuch der Sozialpsychologie. - Gottingen - Toronto-Zurich: Hogrife, 1975. - 558 s.

Karylowski J. Evaluation of othersactsasa funktion of self - other similarityandself - esteem. - Zeszyty, Maukowe Psycholodii Um, z.3 (Podred. J. Reykowskiego). - Warszawa, 1974. - P. 68 - 77.

Luck H. E. Prosoziaalis Verhalten Empirische Untersuchungen zur Hilfeleistung. - Koln: Pahl-Rugenstein, 1975. - 128 s.

Reykowski J. Nastawienia egocentryezne i nastawienia prospolecznie. - Egozentric and prosocial orientations // Osobowoca spoleznie zachowanie sie ludzi. Personality and the social behavior of man (Podred. J. Reykowskiego). - Warsawa, 1976. - S. 169 - 233).

Schwartz S. H. The Activation of personal norms and prosocial bechavior: Paperdeliwered at the conference on Mechanisms of Prosocial Behavior. - Warsawa, 1974. - 30 p.

Werbik H. Teorie der Gewalt. Eine neue Grundlage fur die Aggressionsforschung. - Munchen: Fink, 1974. - 206 s.

Антилогова Л.Н. ,

Статья опубикована в сборнике «Социальная работа в Сибири». Сборник научных трудов. Кемерово: Кузбассвузиздат, 2004 - 180с. (с. 35 - 44)
ISBN 5-202-00663-2
Сборник представляет собой итог работы в рамках проекта «Развитие региональною ресурсного центра в области психологии и социальной работы» мегапроекта «Развитие образования в России» Института «Открытое Общество» (фонд Сороса) и включает материалы, подготовленные специалистами в области социальной работы из регионов Сибири и Дальнего Востока.
Публикация осуществляется по согласованию с редколлегией и составителями сборников.
Оригинал публикации на портале Социально психологического факультета Кемеровского государственного университета.
По вопросам приобретения сборника обращаться: Серый Андрей Викторович (mail: